Кургинян кое для кого не менее опасен, чем Путин, поэтому задача “неполживым” поставлена так: всячески троллить путинский режим и прилеплять ко всему Кургиняна, причем, чем массовей и обширней, тем лучше. Нельзя, чтобы у Путина была вменяемая оппозиция, которая, не дай бог, пробъется со своей конкретикой и улучшением жизни. Улучшать нельзя. Надо развалить!
23:23 11 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1202
Против гуманизма:
случай Чарльза Дарвина
(По материалам лекции на семинаре Нового Университета,2 апреля 1999)
Все, конечно, слышали про Дарвина и его книгу “Происхождение Видов”. Но немногие знают, что полное название “Происхождения Видов” – ^
“Происхождение видов посредством естественного отбора, или Выживание избранных рас в жизненной борьбе”.
О выживании избранных рас и пойдет речь.
Что такое наука
Это только принято считать, что наука есть предмет холодный, отстраненный и управляемый логикой. Ничего подобного. Наука, как и другие области интеллектуальной деятельности, состоит в основном из предрассудков, неосознанных стыдных мотиваций и вопиющих ошибок. Сегодня мы будем говорить о дарвинизме.
Англичане — нация рассудочная и холодная. До того рассудочная и холодная, что в холодости рассудка отказывается признавать животную низость, безобразие и политическую обусловленность английского интеллекта. На самом деле развитие английской науки целиком определялось политическими интересами английской власти. Наука была не более чем предохранительным клапаном общественной совести — всякий раз, когда англичанину хотелось сделать какую-то мерзость, приходил ученый и говорил ему “сделай так, ибо это оправдано высшим знанием научного разума”.
Но даже и при таком, сугубо прикладном подходе к науке, англичане жирными буквами вписали свое имя в Великую Книгу На Небесах. Наукоцентричное общество рожает своих героев, подобно тому, как общество развитого бандитизма исправно производит свою долю успешных и профессиональных бандитов. Одним из вписавших имя был Дарвин.
Парадокс дарвинизма: дарвинизм является теорией происхождения сложных животных от простых, и одновременно — политической философией, к настоящему моменту полностью табуированной причине дремучего мракобесия, расизма и отказа от общечеловеческих ценностей. Эта теория называется — Социальный Дарвинизм. О нем и пойдет речь.
Английская наука, как и любой другой аспект национальной жизни, отвечала реалиям английского национального существования. Есть такой миф, что якобы наука интернациональна и изучает абсолютные ценности. Что за бред! наука изучает то, что ей скажут власти. ^
Томас Мальтус против нищих и социальных девиантов
Если Дарвин был Христом новой религии, то Иоанном Предтечей социального дарвинизма был Томас Роберт Мальтус, 1766-1834. В результате огораживаний, большая часть англичан превратились в нищих, без имущества и перспектив к существованию. Мальтус объяснил, почему так должно быть. Дело в том, что человек — это такая пакость, что размножается беспрерывно, пока ему хватает пищи, и будет размножаться, пока пища не кончится — а посему, голод неизбежен.
Основная работа Мальтуса — книга “An Essay on the Principle of Population” (1798). Весьма показательно, что текст величайшего мракобеса XVIII века начинается с витиеватого гимна книгопечатанию, Просвещению и Французской Революции
THE great and unlooked for discoveries that have
taken place of late years in natural philosophy, the
increasing diffusion of general knowledge from the
extension of the art of printing, the ardent and
unshackled spirit of inquiry that prevails throughout
the lettered and even unlettered world, the new and
extraordinary lights that have been thrown on
political subjects which dazzle and astonish the
understanding, and particularly that tremendous
phenomenon in the political horizon, the French
Revolution, which, like a blazing comet, seems
destined either to inspire with fresh life and vigour, or
to scorch up and destroy the shrinking inhabitants of
the earth, have all concurred to lead many able men
into the opinion that we were touching on a period
big with the most important changes, changes that
would in some measure be decisive of the future fate
of mankind.
Впрочем, с первой же главы, Мальтус с жаром опровергает мифы Просвещения об изначально благой (или способной воспринимать благо) природе человека, и сводит все человеческие интеракции к константам — еде и сексу, с которыми предполагается бороться во избежание голода. Голод и войны, таким образом, выступают в роли спасителей человечества, а размножение оказывается чуть ли не преступлением.
Мальтус отвечал социальному заказу — пытался объяснить, почему в Англии появилось так много нищих, почему в этом нет ничего плохого и как с ними бороться. По его рекомендациям для бедных были организованы работные дома, куда их заключали как в тюрьму без суда. Мужчины и женщины в работных домах содержались сугубо раздельно, чтобы не занимались сексом.
Через примерно 200 лет, теорию Мальтуса развили американские мракобесы Ларри Нивен и Джерри Поурнелл в одной из наиболее культовых книг этого столетия — романе “The Mote in God's Eye”.
Larry Niven and Jerry Pournelle
30 лет, прошедших после Мальтуса, англичане провели, тщетно пытаясь создать для нищих условия, в которых их существование прекратится с минимумом неудобств для хозяев. Работные дома были предварительной репетицией Освенцима. Но спустя какое-то время, оказалось, что бедные — это не опасные паразиты, нуждающиеся в уничтожении (как думали Мальтус и английские власти), а наоборот, полезные и даже необходимые члены общества.
Экономическая ситуация изменилась: для дальнейшего процветания, Англия нуждалась в миллионах человекочасов дешевого, неквалифицированного (желательно детского) труда. Действие типичного романа Диккенса происходит посреди трущобы, жизни персонажей (в основном, детей) состоят из бесконечных унижений, но обездоленные персонажи полны нечеловеческого благородства, любви и христианского смирения. Нельзя думать, что у англичан неожиданно взыграла совесть. На самом деле Диккенс отвечал на конкретный социальный заказ, аналогичный заказу, полученному Мальтусом. Эксплуатация изгоев заменила их уничтожение — при условии, разумеется, сохранения изгоями христианского смирения и любви к ближнему.
Это проливает определенный свет и на историю либерализма — про-военные и мизантропские убеждения Мальтуса оказываются на проверку ничуть не менее людоедскими, чем гуманизм либералов. ^
Дарвин как теоретик выживания избранных рас
Отказавшись от Мальтуса, кузнецам идеологий пришлось искать новое обоснование социального неравенства. На роль теоретика выживания избранных рас был приглашен Чарльз Дарвин. Хорошо известна, так сказать, естественно-научная сторона дарвиновской теории. Но на самом деле, как и любая цельная идеология, дарвинизм является учением прежде всего социальным.
Oснователем евгеники стал близкий родственник Дарвина, английский психолог Фрэнсис Гэлтон (1822-1911). Евгеника, основанная на учении Дарвина, разрабатывает научные методы эволюционного развития человеческой расы, с целью поощрять размножение лучших особей и препятствовать размножению тех, кто похуже. Оценочные качества “хуже”, “лучше” — самое слабое место евгеники, хотя на практике любое общество, кроме либерального, имеет свой идеал человеческой натуры и старается ему следовать. Возражения против евгеники бывают двоякие. Во-первых, возражения онтологические — креационизм полагает, что Творение есть незыблемая эманация Божества, а евгеника, покушаясь на Творение, совершает богохульство и подмену божественного произвола человеческим. Более серьезны возражения оценочные. Либерализм утверждает, что человеческое существо есть совокупность прав. Как субъекты этих прав, все люди равны, а любые оценочные критерии в духе “китайцы лучше белых”, “длинноногие лучше коротконогих” или “умные лучше глупых” являются ересью или хуже того — фашизмом. Окончательной победой либерализма и слившегося с ним протестантского фундаментализма (этот синтез известен как американизм) объясняется табуирование евгенической тематики в науке — начиная с 1960-х, с евгеникой борются по всему миру, и искусственное вмешательство в человеческие генные структуры запрещено в большинстве стран мира.
Но так было не всегда. В 1904 году, в University College (Лондон) была основана кафедра евгеники; вслед за ней была основана Галтоновская Лаборатория Национальной Евгеники (1907). В 1910 году, аналогичное учреждение (Eugenics Record Office) было основано в США. Евгеника в то время виделась научным базисом для примитивного расизма, и именно поэтому не встречала никакого противодействия в среди религиозных фундаменталистов Америки. Принятые в 1920-х годах во многих американских штатах законы предусматривали кастрацию неполноценных и стерилизацию социальных девиантов. Аналогичные законы были приняты тогда же в скандинавских странах. В 1930-х, аналогичную евгеническую программу развернули нацисты в Германии. Энергичные меры по уничтожению гомосексуалистов и сумасшедших окончательно дискредитировали евгенику, хотя и после войны евгенические исследования продолжались в Мировой Федерации Душевного Здоровья, вице-председателем которой был Карл Юнг.
Бастионом евгенического видения был и остается современный феминизм. Движение за контроль над рождаемостью, возглавленное феминистками, никогда не было свободно от евгенических и мальтузианских подтекстов. Так, например, основательница Материнской Клиники Контроля над Рождаемостью, пропагандист и врач Мэри Стоупс (1880-1958) писала “низшие и худшие элементы общества производят неисчислимые десятки тысяч неполноценных младенцев, чем истощают ресурсы высших классов” (в оригинале: “a drain on the resources of the classes above them”).
Другим аспектом социального дарвинизма были идеи Герберта Спенсера (1820-1903), английского философа, ученого, близкого друга и коллеги Дарвина. Спенсер исходил из тех же системных и буржуазных предпосылок, как Мальтус и Адам Смит, но видел общество не как совокупность индивидов (жрущих и форницирующих у Мальтуса покупающих и производящих у Адама Смита), а как цельный организм, в котором каждая группа несет важную и необходимую функцию. Нищим он в этой функции, впрочем, отказывал, и выступал за отмену всех благотворительных служб и программ. В эволюции философии от Мальтуса к Спенсеру видна прежде всего эволюция английской экономики. От эксклюзивной системы, в которой чего-то значили лишь колониальные чиновники, колониальные солдаты и искусные мастеровые, капитализм превратился в инклюзивный мир, в котором все большее значение приобретал дешевый и неквалифицированный труд. Социальное неравенство теперь объяснялось не тем, что нищие гады размножаются когда по-хорошему надо бы их давить, а тем, что какие-то особи по рождению лучше прочих и заслуживают благ.
Большая часть фразеологии, употребляемой современными социальными дарвинистами, изобретена Спенсером. Так, Спенсер первый написал о “выживании сильнейших” (survival of the fittest) и об Универсальном Законе природы — существо, недостаточно энергичное для продолжения своего существования, должно умереть (the universal law of Nature - a law that a creature not energetic enough to maintain itself must die). Поскольку Универсальный Закон Природы настаивал на уничтожении нищих — нищие, считал Спенсер, должны быть уничтожены, путем предоставления их самим себе.
«Бедность бездарных, — пишет Г. Спенсер, — несчастья, обрушивающиеся на неблагоразумных, голод, изнуряющий бездельников, и то, что сильные оттесняют слабых, оставляя многих «на мели и в нищете» — всё это воля мудрого и всеблагого провидения». То есть, социальное расслоение — «естественный» порядок и освящён наукой .
Многие идеи современного анархизма восходят Спенсеру и Прудону — взгляды Спенсера, при всей их буржуазности, были умеренно-анархическими (его основная книга называлась Человек Против Государства).
Принципы социал-дарвинизма схожи с основными постулатами лессеферизма и капиталистической экономики: все эти учения ставят человека перед выбором: «либо плыви, либо тони», признавая всех, кто не смог приспособиться к условиям капиталистической экономики, «людьми низшего сорта». В своих крайних реакционных вариантах социал-дарвинизм близок к евгенике и расизму и служит обоснованием для господства буржуазии, милитаризма и империализма во внешней политике. Противники аболиционизма часто использовали социал-дарвинизм для объяснения своих расистских теорий.
Одним из наиболее выдающихсякритиков социал-дарвинизма был Пётр Кропоткин. В своей работе «Взаимопомощь как фактор эволюции» он приводит доводы, что в живой природе и в человеческом обществе кооперация и взаимопомощь являются более естественным явлением, чем конкуренция в борьбе за выживание.
С другой стороны, теория социал-дарвинизма была принята западным сообществом для оправдания социального расслоения. После возникновения теории общество стало рассматриваться не как единая семья, где сильные заботятся о слабых, а как джунгли, где выживает сильнейший и «горе побеждённым». Принцип, по которому строились отношения между государствами (конкуренция, завоевание) никогда не переносился на отношения между личностями внутри государства. Впервые такие отношения начинают культивировать в новом типе общества, называющего себя, словно в насмешку над здравым смыслом, гуманным. Человек был объявлен животным, находящимся на более высокой ступени развития относительно других животных. Высокоразвитые животные подразделяются по тому же признаку, что и обычные, — по породе .
Как видно, в России адепты демократии и либерализма во всю пытаются внедрить принципы социал-дарвинизма, хотя на Западе этот подход в открытом виде уже давно не применяется. Но здесь, в Российской Федерации, могут открыто говорить о неприспособленности Русского народа, о его малой эффективности, о невозможности его гармоничного вхождения в прогрессивное мировое сообщество. Тем самым банальная русофобия подкрепляется неким наукообразием.
Данное положение в культуре интеллигенции возникло после быстрой урбанизации после 60-х годов XX века. Социал-дарвинизм стал одним из компонентов субкультуры советской демшизы как основание желания выиграть в социальной конкуренции. Из интеллигенции социал-дарвинизм стал просачиваться в массовое сознание. Право на жизнь (например, в виде права на труд и на жильё) стало ставиться под сомнение — сначала неявно, а потом всё более громко. Положение изменилось в конце 80-х годов, когда это отрицание стало основой официальной идеологии.
18:41 12 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1203
В статье, посвящённой Дню Красной Армии и Флота, хочется сказать что-то, касающееся сразу и былой красной армии, и проблем дня сегодняшнего. В психологии считается, что отдельный человек определяет себя как человека, только смотря в другого, «как в зеркало». Но и на «бытовом» уровне очевидно: многое становится понятно о человеке из его взаимодействия с другими людьми и его действий в различных ситуациях. Для Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) такой ситуацией (и таким зеркалом) стала, конечно, интервенция. Она же – тема, по актуальности своей (во времена этих самых интервенций – пока что - на Ближнем Востоке) опережающая любую другую. По сравнению с началом XX века сильно вперёд ушли и технологии, и концепции. Войны ведутся совсем по-другому. В целом, всё стало сложнее, изощрённее, намного менее прямолинейно… Но, по сути, так ли всё изменилось? Приведём некоторые черты интервенции начала прошлого века, вызывающие странное чувство дежавю, а также проведём какие-то параллели с сегодняшней ситуацией…
1. Извечные вариации на тему «окончательного решения русского вопроса». В вопросе этом есть как экономическая составляющая, так и некая иная.
По поводу экономики, хочется отметить, что пресловутые сферы влияния и интересов – не такая уж и абстракция. Взять хотя бы распределение займов и ценных бумаг (см., например, «ценные бумаги государства Российского»), принадлежащих иностранному капиталу – краткий разбор можно увидеть . Конечно, ресурсы и территории сами по себе играли большую роль. Здесь можно вспомнить, например, ноту президента США Вильсона японскому послу о нецелесообразности интервенции Японии – Америка не хотела отдавать ей Дальний Восток, и согласилась лишь под давлением Антанты, да и то, послав туда же отряд своей морской пехоты – больше для противовеса Японии.
Высадка войск американских интервентов во Владивостоке, 1918 г.
Но, как было сказано, всё не сводилось к экономической составляющей. Становился опасным сам большевизм. Если английские и французские декларации ноября 1918 про «узурпаторов-большевиков» может ещё считаться просто предлогом для вторжения, то смена планов на участие в интервенции Германии явно показывает страх Антанты перед большевизмом.
Ставя условием перемирия с Германией требование вывода войск с российских территорий, Антанта оговаривает, что вывод этот должен будет последовать лишь тогда, когда союзники признают, что внутреннее состояние захваченных территорий стало удовлетворительным для вывода оттуда войск. Говоря короче, планировалось использовать военные силы Германии для интервенции. Но Германия быстро революционизируется: дело не оканчивается ноябрьской революцией, чему свидетельством восстания спартакистов, создание Баварской и Венгерской советских республик. Германские оккупационные силы разлагаются, и больше не могут быть использованы для интервенции. Волны забастовок идут также и в самих Англии и Франции. Глава правительства Великобритании Ллойд Джордж зарекомендовал в отношении Германии умеренную политику, дабы не питать местные большевистские силы. Российский же большевизм стало необходимо отгородить и уничтожить. Английский посол лорд Берти писал о построении буферной зоны, отделяющей Россию от Германии: «Если только нам удастся добиться независимости буферных государств, граничащих с Германией на востоке, т. е. Финляндии, Польши, Эстонии, Украины и т. д., сколько бы их ни удалось сфабриковать, то, по мне, все остальное может убираться к черту и вариться в собственном соку».
Итого: с Россией надо было расправляться, и расправляться срочно. Тогда этому мешала ослабленность после Первой Мировой войны, неспособность разных центров сил договориться между собой, нарастающий протест внутри стран-интервентов и отражение этого на оккупационных войсках. Справедливо ли это для современной ситуации? Есть некоторое сомнение, что в мире остались центры сил, способные перечить США – интервенция в Ливию, произведённая во многом руками объединённой Европы, об этом явно свидетельствует. Сегодняшнее положение внутри западных стран такое же тяжёлое, но их военные силы ещё далеки от исчерпания. А ведь экономических интересов, мало совместимых с Россией, стало со временем никак не меньше. Да и есть основания полагать, что беспокойство по поводу распространения коммунизма и иных революционных (во всех смыслах) идей у иностранных государств тоже прошло не до конца. С этой точки зрения, надо признать, что советское государство оказалось тогда ещё не в самом плохом положении из возможных.
2. Оправдания и предлоги. Казалось бы, за почти что сотню лет в этом вопросе можно было бы продемонстрировать какое-то разнообразие. Было ли стремление подарить оккупируемым народам свободу и демократию? Поддерживая идею японской интервенции, 4 марта 1918 г. газета «Times» писала о необходимости «поддержать здоровые элементы сибирского населения и предоставить им возможность присоединиться к знамени порядка и свободы под эгидой союзников России и Соединенных Штатов». Под это была совершена провокация – убийство во Владивостоке двух японцев. Не особо интересуясь результатами расследования, Япония 5 апреля взяла на себя «охрану порядка» в городе и его окрестностях.
Не далеко ушёл и знаменитый мятеж Чехословацкого корпуса (ЧСК): мало кто упоминает, но в декабре 1917 он был принят во французские вооружённые силы. За месяц до этого проходило секретное совещание представителей Антанты в Яссах, на котором присутствовал и представитель ЧСК. Позднее корпус был взят на содержание Антантой. 4 июня 1918 года, реагируя на попытки разоружения корпуса, представители всё той же Антанты заявляют, что это будет рассматриваться как враждебный акт против союзников.
Сдача части чехословацкого оружия большевикам. Пенза. Март 1918
Впрочем, в период интервенции в России, использовался также предлог создания «противогерманского фронта на территории России независимо от участия в нем советского правительства». Примером может быть соглашение интервентов с представителями мурманского совета «о совместных действиях англичан, французов и русских по обороне Мурманского края», с высадкой в Мурманске (с которой, в общем-то, и началась интервенция), а затем в Онеге и Архангельске. Маршал союзников Фош говорил в интервью: «Америка и Япония должны встретить Германию в Сибири — они имеют возможность это сделать».
Английские морские пехотинцы на Соборной площади в Архангельске. 1918
Согласно декларациям английского и французского правительств от 22 августа и 19 сентября 1918 г., цель интервенции - помочь спасти Россию от раздела и гибели, грозящих ей от руки Германии. А США (в свойственной им до сих пор манере) – хотят защитить чехословаков.
3. Организации «друзей». Каждый раз, перед интервенцией в очередной регион, в кратчайшие сроки создавались различные советы и общества, состоящие частью из местных предателей (зачастую уже находящихся за границей России), частью – из знаковых иностранных фигур, призывающие и поддерживающие интервенцию. Известным является французский «союз возрождения России», созданный с благословления Пуанкаре послом временного правительства Маклаковым, генералом Леонтьевым, княгиней Демидовой и другими. В США нечто аналогичное группировалось вокруг такого же посла Бахметева. Без россиян обошлись в «англо-русском клубе», основанном рядом коммерсантов, имевших интересы в России, президентом которого был английский посол Джордж Бьюкенен, а одним из членов – Черчилль. Перед вступлением в Сибирь, союзниками быстро организовали в Пекине контрреволюционное правительство князей Львова и Путилова. В Харбине же был создан «русский дальневосточный комитет», который воззвал о немедленном вмешательстве союзных сил. И далее, и далее.
Конечно, в то время такие организации имели намного меньшее значение: создавались они незадолго до наступления и активизировались фактически только во время самой интервенции. Целью их было создание формального повода для интервенции (хотя их создавали и так), а также координирование и финансирование (тот же ЧСК финансировался через чехословацкий национальный совет, главой российского отделения которого был будущий президент Томаш Масарик) сотрудничающих с интервентами сил в России. В наши дни это направление сильно развилось, и стало чуть ли не основным: сеть т.н. неправительственных организаций, созданная и в открытую финансируемая из-за рубежа (в основном – из США) создаётся не под конкретный конфликт, а под пропагандистскую (и иную?) деятельность в других странах. Результат, впрочем, по всей видимости, примерно такой же. Тут же – стремительно организуемые под каждый конфликт «освободительные советы очередного народа», неясно из кого состоящие и непонятно кого представляющие, но зовущие на помощь интервентов.
4. Предатели и компрадоры. Конечно, без них не обходится ни одна интервенция; и во многом, благодаря им она и может «эффективно» совершаться. Однако же тяга наших элит (во все времена?) заручиться поддержкой из-за границы – удивительна (в особенности на фоне идеи «единой и неделимой» Российской империи и порицания Брестского мира с потерей территорий). Стоит рассмотреть 2 направления: финансирование и военная поддержка со стороны интервентов.
Финансирование ЧСК уже не раз упоминалось: «история гражданской войны в 5 томах» приводит цифру в 15 миллионов рублей, полученных корпусом от французов и англичан ко времени мятежа. США вкладывалось в основном в север (Колчак), через посла Бахметева, на что ушло порядка 50 млн. долларов; на юге же в основном шла гуманитарная помощь через американский красный крест. Деникин признавал, что долг перед Англией за военные поставки – 40 млн фунтов стерлингов (известный денежный кредит в 15 млн, по-видимому, входит в эту сумму). 14,5 миллионов фунтов стерлингов, первоначально предназначавшихся Деникину, под конец гражданской войны были переданы Врангелю. Франция же за одно только первое полугодие 1919 израсходовала на поддержку белых в Сибири 300 млн. франков. Ещё до войны антисоветским силам на Дону (генералу Каледину, Корнилову, Алексееву) была обещана «значительная денежная помощь».
Роль военной поддержки принято сильно преуменьшать. Тем не менее, в реальности она очень сильно помогла белому движению, о чём свидетельствуют, например, два следующих примера: Историк Пыхалов, ссылаясь на книгу Овсянкина Е.И., (см. проясняющую многое ), приводит следующие данные о численности вооружённых сил на севере к началу 1919 года:
Комментарии излишни.
Также многое крутилось вокруг ЧСК (о тесной связи которого с интервентами было уже написано выше) и силы его штыков. Только благодаря корпусу, о себе сумели заявить «комитет членов всероссийского учредительного собрания» и Сибирская Директория. Да и расстрелявший членов комитета Колчак первое время удерживался за счёт ЧСК. Корпус был важной частью и планов французской дипмиссии по созданию вместе с эсерами Волжского контрреволюционного фронта – одновременно с мятежом ЧСК (поводом для которого была перемена смена маршрута движения с Владивостока на Архангельск – хотя это и вписывалось в рассматриваемые планы) планировались выступления тайных офицерских организаций в Рыбинске, Ярославле, Владимире, Мурманске.
5. Пара слов про сепаратизм. Интервенты очевидным образом стремились разделить Россию: каждая вторгшаяся страна хотела свой кусок. Антанта поддерживала (и, заодно, активно распространяла на них своё влияние) провозгласившие свою независимость страны. Здесь стоит адресоваться к уже приведённым словам английского лорда Берти о важности отделения «Финляндии, Польши, Эстонии, Украины и т.д.». Франция также не обходила этот фактор вниманием – с её стороны следовали займы представителям этих стран, например, украинской раде. Французский премьер-министр Клемансо особенное внимание уделял Польше, которую считал будущим бастионом французского могущества на востоке и главной преградой между русским и немецким большевизмом. Тем не менее, и внутри ещё не расколотой страны находились силы, считавшие развал – благом. Здесь хочется упомянуть известного атамана Краснова: хотя формально он выступал за восстановление «единой и неделимой», но в своём письме к императору Вильгельму одной из главных своих целей Краснов уже ставил независимый Дон (с Таганрогом и Царицыно).
Итого, хотя союзники активно поддерживали всякий сепаратизм, но больше постфактум, и не делая полноценной опоры на «отделенцев» внутри России. Это не идёт ни в какое сравнение с той целенаправленностью и планированием, которое демонстрируют, например, современные США. Да и основные силы внутри России – что белые, что красные (см хотя бы историю Донецкой и дальневосточной республик под конец войны) – работали больше на идею «единой и неделимой» страны. Сейчас же нельзя не отметить тревожную тенденцию к росту сепаратистских настроений внутри страны, зачастую доходящих до абсурда (типа сибиряков как отдельного от русских народа), активно поддерживающихся из-за рубежа.
Из всего вышесказанного можно сделать следующий вывод: Хотя основные направления в интервенции что в период гражданской войны, что сейчас – совпадают, но степени их развития и заблаговременной подготовки несопоставимы. Большинство действий Антанты было предпринято совсем накануне введения войск. Сами же эти войска оказались ослаблены Первой Мировой и влиянием революционных настроений. Вильсон прямо заявлял, что интервенцию не удастся осуществить ни английскими, ни американскими штыками. После ряда неудач белой армии, Ллойд Джордж в английском парламенте высказал аналогичную точку зрения (в августе 1919 г. английская печать уже била тревогу о положении английских войск, требуя их вывода). Франция, в лице Клемансо, ещё некоторое время выражала иную позицию, но, видя разложение внутри своих вооружённых сил, вывела свои войска из России, а затем, «в силу возрастающих трудностей», прекратила и денежную подпитку белых. Затруднительным оказалось и прийти к каким-то совместным решениям, т.к. каждая страна-интервент перетягивала одеяло на себя. В современных условиях мы видим, что интервенции готовятся загодя, через опору на местные антигосударственные (и, в особенности, сепаратистские) силы. В силу отсутствия в западном лагере сил, сопоставимых с США, несогласованность действий и раздоры в нём намного менее существенны, чем между странами Антанты. Военные силы их далеки и от истощения. Так что, конечно, в этом смысле молодое советское государство оказалось не в самой худшей ситуации. Со временем интервенции стали хитроумнее и жёстче.
Но даже с учётом всего вышесказанного, не стоит забывать, что главным аргументом Вильсона и Ллойда Джорджа всё равно выступило стойкое сопротивление Красной Армии.
Один из первых полков регулярной Красной Армии перед отправкой на фронт. 1918 г.
Можно долго рассуждать о том, что всё могло быть ещё хуже. Но и сложившаяся ситуация сама по себе потрясает: распад государства; гражданская война; интервенция, начавшаяся сразу после тяжкого окончания Мировой войны. Всё это на самом начальном этапе построения нового государства. Тем не менее, большевики смогли нащупать опору в народе, зажечь его своими идеями, что не удалось белому движению. Этим же идеям не смогла по сути ничего противопоставить Антанта, от них она старалась загородиться «буферными государствами» и т.д. Именно под идею собиралась и РККА, и именно за неё уходили на фронт партийные организации. Технологии важны; необходимо видеть все изменения в подходах иностранных государств к подготовке и осуществлению интервенции, все собственные болевые места; конечно, надо стараться и не допускать таких отчаянных ситуаций, в какой оказались большевики, вынужденные собирать и подымать страну. Но главное, что необходимо противопоставить всякому врагу – свою светлую идею. Без неё не получится защитить Отечество.
22:36 12 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1204
Разведка съездом, или Месть труса за испытанный страх
В прошлый раз мы остановились на том, что российские либералы ведут себя таким образом, как если бы кроме них в российской политике никого не существовало. Поэтому они себе (являясь сугубым меньшинством) планируют победу на выборах. Прямо вот на следующих – через 5 лет. Ну, в самом крайнем случае, через 10. А чтобы население не сомневалось, за кого голосовать, они эти 10 лет будут не покладая рук работать – чтобы через 10 лет добиться «бюджетного кризиса» и «краха пенсионной реформы», после которых население уж точно за них проголосует. А потом догонит и еще раз проголосует. А как только они победят на выборах, так сразу и будет нам всем счастье: будем, наконец, жить, как на Западе! Или они – дельфины – будут всей своей креативной стаей (или стадом?) жить буквально на Западе, а анчоусы отсюда будут поставлять им ресурсы – детишкам на молочишко.
По-видимому, эти мечтания настолько завладели умами либералов и работающих на них журналистов и блогеров, что они решили, что все уже решено и ничто им уже не может помешать. Именно поэтому Съезд родителей так их расстроил – вдруг оказалось, что они в российской политике не одни. Как так?! Это они – оппозиция! Единственная и неповторимая! У них монополия! Всякий, кто хочет быть оппозицией, должен испросить у них всемилостивейшего соизволения! А тут – безобразие: какой-то Кургинян, какая-то «Суть времени», какое-то «Родительское Всероссийское Сопротивление»? Да еще и Путин к ним пришел? И с чем-то там согласился? То есть эта самозваная «псевдооппозиция» чего-то добилась? Ну уж это ни в какие ворота не лезет! «Это, конечно, атас!», – сказали наши креативно-одаренные граждане и закатили нам тот самый концерт либеральной самодеятельности, который мы уже третью неделю рецензируем.
Главной достопримечательностью этого концерта была, как нам казалось, его принципиальная проективность: не имея (да и не желая) ничего сказать по существу, «артисты» в основном самовыражались, пытаясь облаять. Но это было еще не всё! Во время антракта произошло нечто, добавившее новых красок в обсуждаемую «картину маслом». Кстати, раньше, в советские времена, в театре во время антракта можно было выпить кофе и съесть пирожное, и некоторые «театралы» считали поэтому антракт самой интересной частью спектакля, а театры (например, в Ленинграде) ранжировались не только по «художественным» признакам, но и по качеству пирожных. (Правда, нужно было стоять в очереди – которая, понятное дело, была следствием неэффективности советской нерыночной экономики, административно-командной системы управления, а также признаком ужасного «совка». И ведь как всё изменилось! Сейчас в театрах тоже стоят очереди в буфет – но теперь это свидетельствует об эффективности рыночной экономики, торжестве креативно-безответственной системы управления, а также является признаком преодоления ужасного «совка».)
Антракт в рецензировании нашего концерта тоже удался на славу. Нет, пирожных с кофе не давали. Зато дали дополнительный концерт. Он оказался значительно однообразнее и скучнее первого, но, тем не менее, впечатление произвел. И даже смог по-новому высветить некоторые особо непонятные места в предыдущем концерте.
Новый концерт был посвящен «Маршу в защиту детей», который прошел в Москве 2 марта с.г. по инициативе некоторых родительских организаций. Интересен этот концерт был тем, что он был практически весь посвящен С.Е.Кургиняну, «Сути времени» и «Родительскому Всероссийскому Сопротивлению», хотя никто из них в «Марше в защиту детей» участия не принимал и даже не собирался этого делать.
При этом очень ярко проявилась еще одна базовая особенность участников этого незабываемого концерта, о которой нельзя не сказать. Суть ее заключается в том, что наши «артисты» не только интерпретируют то, что они видят и слышат, совершенно произвольно, так сказать, в меру своей испорченности (собственно, в этом и состоит проективность). Оказывается, они и видят, и слышат тоже совершенно произвольно – то есть не то, что имеет место в реальности, а то, что они хотят. Ну натурально! – видят и слышат то, что хотят. Совершенно вне зависимости от того, что происходит. И они совершенно убеждены, что их картина мира (события, времени) – единственно верная. И при этом, что важно, их невозможно переубедить никакими разумными доводами.
Вообще-то такой синдром (когда больной видит, что хочет, слышит, что хочет, и думает о себе при этом, что он гений Игорь Северянин хочет) называется паранойяльным, а его основа – то есть то, что говорит, «видит» и «слышит» человек – бредом. В самом что ни на есть медицинском смысле, а совсем не в оценочном, как многие могли бы подумать. Потому что, как нам сообщает «Википедия», еще в 1913 г. Карл Ясперс дал такое определение бреда: это «расстройство мышления, которое характеризуется возникновением не соответствующей действительности совокупности болезненных представлений, рассуждений и выводов, в которых больной полностью, непоколебимо убеждён и которые не поддаются коррекции». Все три параметра, необходимые для диагностики бреда в наличии, судите сами.
1. Они твердили о том, что «Марш в защиту детей» организует Кургинян, будет вести Кургинян и пр. – несмотря на то, что ни в каких официальных источниках информации о Марше Кургинян не упоминался. То есть они это… выдумали. Более того, они твердят это и после Марша, хотя Кургиняна там не было, «Сути времени» не было, РВС не было…
2. Они отстаивают свою точку зрения, несмотря ни на что, их «доказательства» складываются в субъективно стройную систему (при этом всё, что не вписывается в эту систему, попросту игнорируется), всё большие части мира втягиваются в бредовую систему».
3. С.Е.Кургинян несколько раз публично – письменно и устно – заявлял, что на Марш не идет. Активисты «Сути времени» в интернете неутомимо объясняли по нескольку раз всем желающим (а также не очень желающим), что Кургиняна на Марше не будет. Но… бред коррекции не поддается.
Согласитесь, это уже совершенно другой коленкор. Это уже не концерт, это массовый острый психоз. Вызванный, по всей видимости, теми же причинами, что и предварявший его концерт, однако демонстрирующий уже гораздо большую степень патологии того субъекта, с которым мы имеем дело на этом представлении. И очень опасный для элементов субъекта и для субъекта в целом. Хочется заметить, что если это заболевание будет прогрессировать, то… Лучше всего ближайшие перспективы для всех, кто уверен в причастности Кургиняна к «Маршу в защиту детей», описаны в бессмертном произведении Л.Лагина «Старик Хоттабыч»: «Началось это как раз в ту самую минуту, когда он умывался, перед тем как приступить к ужину. Ему не терпелось поскорее и всячески приукрасив рассказать матери, как осрамился сегодня на экзаменах его одноклассник и сосед Волька Костыльков, и тут он почти сразу и залаял. То есть он не всё время подряд лаял. Кое-какие слова у него получались, как у всех людей, но зато вместо многих, очень многих других у него изо рта, к великому его удивлению и ужасу, вылетал самый что ни на есть настоящий собачий лай.
Гога хотел сказать, что Волька порол на экзамене сущую чепуху и что якобы Варвара Степановна ке-э-эк стукнет кулаком по столу да ке-э-эк заорёт: «Ты что же это, дурак, чепуху порешь?! Да я тебя, хулигана, на второй год оставлю!»
Получилось же у Гоги вместо этого:
– А Волька вдруг ку-э-эк стал пороть гав-гав-гав. А Варвара Степановна ке-э-эк стукнет по гав-гав-гав…»
Впрочем, для некоторых звезд эстрады нашей журналистики эта перспектива – имени Гоги – уже стала реальностью. И любой, даже очень далекий от психиатрии, зритель нашего либеральнейшего спектакля может в этом убедиться.
Теперь все же вернемся к первому, «послесъездовскому» концерту – надо же когда-то завершить нашу затянувшуюся рецензию.
По сути, обсуждаемый концерт (и каждый, кто его видел-слышал-нюхал, это подтвердит) был целиком посвящен Сергею Ервандовичу Кургиняну – почти не было номеров, где бы он не был главным героем. Сергей Ервандович, очевидно, вызывает такую бурю эмоций у наших либерально-креативных дельфинов, что они практически ни о чем, кроме него, визжать говорить и не могут. Причем то, что они визжат говорят, все-таки более всего напоминает лай, как бы это ни было обидно для таких высокообразованных и интеллигентных людей, как наши креативные сограждане. Похоже, действительно, С.Е.Кургинян – «ужас их ночей» и «кошмар их бодрствований» (см. 1-ю полосу газеты). А что так? Что он им такого сделал?
Сначала несколько цитат (из обсуждений статей и новостей на «Фейсбуке» и в других социальных сетях).
«Вы хотите слушать этого психа? Или чтобы ваши дети слушали этого психа? Тогда вам самим надо лечиться!»
«Говорите, актер и режиссер? Вы больной? Это фуфло, а не режиссер. Он просто клоун, который возомнил себя политиком».
«Всем известно, кем и как он финансируется. Он миллионер, между прочим. Так чего удивляться его высказываниям?»
«Власти ему заплатили за его дерьмовую речь, он неграмотный кусок бесполезной актрисы».
«Он фальсифицирует историю, хоть бы учебник прочел, придурок».
«Тварь. Жалко, что он не подох в 1993-м, как …»
«Он просто марионетка, продажный клоун. Мусору место на помойке»
«Его заявления хорошо оплачены, иначе бы он не выступил»
«Он сумасшедший! Ему место в психушке!»
«Безумный фрик, к тому же проплаченный. Лжет, как сивый мерин»
«Мне он раньше нравился, теперь я полностью разочарован. Что он несет?»
«Он же купленный, неужели не ясно?»
«Жидовская мразь, купленная властями…»
«Мерзкий актеришка, с чего он решил, что его мнение кому-то интересно?»
Содержательно, не правда ли? И весьма аргументировано и взвешенно, да?
Думаете, что это о С.Е.Кургиняне? А вот и не угадали! Все эти цитаты – перевод с албанского (специально для жителей интернета поясняем: не с олбанского, а с албанского, то есть с языка, на котором говорят в Албании – есть такая страна) из обсуждений, посвященных звезде американского кино, дважды лауреату премии «Оскар», актеру Тому Хэнксу – исполнителю главных ролей в таких фильмах, как «Форрест Гамп» и «Филадельфия». Чем же Том Хэнкс заслужил этот визг и вой концерт в албанской прессе и блогосфере, спросите вы? А тем, что позволил себе высказаться о Косово.
Как сообщают СМИ, Хэнкс, рассказывая в одном из интервью о скором начале съемок фильма об истории создания государства Израиль (продюсер – Стивен Спилберг, Хэнкс будет играть одну из главных ролей), сравнил страдания евреев со страданиями косовских сербов. «Евреи во время Второй мировой войны вытерпели погром холокоста, не говоря уже обо всем, что происходило с ними в течение сотен лет до этого. Но несмотря ни на что, они не теряли веры в свои корни, что они вернут свою землю и тысячу лет приветствовали друг друга «На будущий год в Иерусалиме». Сходная ситуация есть и сегодня, когда речь идет о Косово. Там когда-то жили Сербы, строили монастыри, у них были свои короли, а потом пришли албанцы и изгнали сербов. В конце XX века на сербов падали бомбы НАТО, но они по-прежнему не хотят признать Косово как независимое государство и говорят «Косово – это Сербия», как евреи, которые, в конце концов, вернулись на свою землю, так что, может быть, так будет и с сербами», – заявил Хэнкс.
Не будем здесь обсуждать, что заставило Хэнкса сделать такое заявление. Для нас важно, что этим он, очевидно, наступил всем албанцам на любимую мозоль, покусился на «святое» – их «право» владеть Косово и изгонять оттуда сербов. И реакция албанцев, в общем, понятна, не правда ли? – вне зависимости от того, согласны мы с ними или нет.
Поскольку лай реакция наших отечественных «креаклов» на Съезд родителей и С.Е.Кургиняна вполне аналогична – и по содержательности, и аргументированности, и по степени интеллигентности – реакции албанских журналистов и блогеров, то, вероятно, следует сделать предположение, что и Кургинян тоже наступил на какую-то любимую мозоль (мозоли) либералов. И поскольку анализировать лай нет никакой возможности (мы ж не кинологи!) да и желания, а завершить нашу рецензию все же нужно, то нам остается только выявить и описать эти самые «мозоли». В чем нам опять поможет проведенный контент-анализ.
Частота причин лая по поводу Съезда РВС и лично С.Е.Кургиняна
Конкретный ужас-ужас-ужас, %
Съезд родителей – проект Кремля – 41%
Кремль поворачивается к народу – 33%
Кургинян – агент Кремля – 27%
Увеличение электоральной базы Кремля – 20%
Усиление борьбы с белоленточниками – 19%
«Суть времени» – кремлевская «оппозиция» – 16%
Правда о Магнитском и Браудере – 11%
Союз с верующими – 10%
«Суть времени» станет партией – 9%
РВС – это формирование гражданского общества снизу – 8%
Прекращение иностранного усыновления – 4%
Захват «детской темы» – 3%
Угроза недопуска ювенальной юстиции в Россию – 1%
Рассмотрим все эти «мозоли» по очереди, поглядим пристальнее, с чего же они так разневничались, болезные.
«Съезд родителей – проект Кремля». Эта причина страданий, в целом, понятна. Она имеет два основания. Первое состоит в том, что если предположить, что этот съезд – проект кремлевской администрации, то это значит, что власть начала какую-то проектную деятельность в части внутренней политики (вместо ныне существующего реактивного образа действий). Конечно, если бы это было так, это было бы страшно. Потому что либеральная «оппозиция», которая другой частью эммм… своего седалищного основания сидит во власти, привыкла переигрывать «реактивный», то есть слабенький и лишенный инициативы Кремль, и только такой Кремль, постоянно делающий глупости в своих реактивных потугах, она и может переиграть. Не дай бог, администрация начнет делать что-то осмысленное… Что ж тогда делать белоленточникам? Бежать? Сдаваться? Переметнуться? Конечно, всем очевидно, что Съезд родителей не проект Кремля, но ведь страшно, аж жуть…
Второе основание воя беснования разговоров белоленточников на эту тему – глубочайшее подсознательное преклонение перед властью вообще и перед Кремлем в частности. Им кажется, что Кремль может все. Что это единственное действующее лицо во Вселенной. И если кого-то «замазать» обвинением в сотрудничестве с Кремлем, то этот кто-то тут же умрет от отравления. Или от стыда. Или от страха – так же, как умирают непрерывно они сами, либеральные «тамошние» «оппозиционеры». Это такое своего рода камлание, первобытное колдовство – в надежде, что Кургинян и «Суть времени», и это непонятное «Родительское Всероссийское Сопротивление» заразятся их страхом и начнут оправдываться, отмахиваться, отмываться… А все зрители – наоборот, начнут показывать на «Суть времени» пальцем и кричать: «Проект Кремля, проект Кремля»… А Кремль, в свою очередь, начнет хлопать крыльями, делать хватательные движения, и кричать: «Моё, моё…».
Ну, и что вышло из всего этого ора? «Кровопролитиев от него ждали, а он Чижика съел»? Да, в общем, и чижика даже не досталось бедным артистам захудалого либерально-креативного театра. Зря только надрывались да бумагу переводили.
«Кремль поворачивается к народу». Ну, тут и ребенку всё ясно. «Утро.ру» пишет: «В обществе такой шаг Путина (приход на родительский съезд) восприняли как поворот в сторону «национально-консервативной идеологии» и своеобразный намек либералам». Действительно, что может быть ужаснее для «тамошних»? Если Кремль начнет разворачиваться лицом к «тутошним», то к «тамошним» он однозначно обернется известно чем. Как же они будут жить, что они будут есть? – ведь делать-то они ничего не умеют, кроме как врать и воровать. Да и воровать-то они могут только в условиях наибольшего благоприятствования, который обеспечивает только близость к власти. Это что ж – с кистенем на большую дорогу выходить? Не-е-ет, вы что? Там холодно, темно, страшно. Ветер, дождь, снег. Народ сопротивляться начнет, зашибут… «А-а-а-а-а! Нас предали!» – воют белоленточные креаклы. А что им остается?
Правда, власть к народу пока поворачиваться не спешит, что тоже всем очевидно. И никаких признаков нет. Ну, может, на микрон… Но даже от мысли об этом кровь стынет в жилах… А вдруг все-таки?.. А-а-а-а-а!
«Кургинян – агент Кремля». Это утверждение имеет чисто психотерапевтический характер. Как написал один блогер: «Нет никаких доказательств, что Кургинян – проект Кремля, но надо молиться, чтобы так было». Понимаете? Это они молятся, и сами себя уговаривают. Чтобы было не так страшно. Это мантра, навязчивая реакция, которая позволяет вытеснить угрожающую информацию и не думать о кошмаре: «Кургинян-то ведь настоящий… 20 лет твердит одно и то же… Теперь вот партию строит… А если эта оппозиция – настоящая? А если это настоящее соединение «совков» с заскорузлыми клерикалами – православными и мусульманами? А если это превратится в массовую партию? А если это настоящий патриотический разворот, хоть и вынужденный (мы же его сами загнали в угол!) политики Путина? А если… 1917–2017… циклы… Водолей… чур меня! Сгинь, нечистая сила!»
«Увеличение электоральной базы Кремля». Мы уже писали о том, как либералы себе все культурно распланировали вплоть до 2023 г. И о том, что сокращение электоральной базы Путина и «Единой России» (которое они склонны несколько преувеличивать) является главной надеждой «тамошних», на которую они даже сами готовы «поработать», ухудшая всеми силами уровень жизни населения. И что же, все их усилия – коту под хвост? Они старались, принимали антинародные законы, вели людоедскую политику, а электоральная база власти сейчас расти начнет? Да что же это деется-то, а?
«Усиление борьбы с белоленточниками». Надо ли тут что-то объяснять? Ведь белоленточники – это они есть, либералы альтернативно-креативные. Это с ними усиливается борьба – как тут не завизжать застонать? Единственное, что имеет смысл напомнить – что начало осмысленной борьбы с белоленточными было положено именно С.Е.Кургиняном: именно он публично сжег белую ленту на митинге 24 декабря 2011 г. на Воробьевых горах. И за это «болотные» его особенно ненавидят: «такую личную неприязнь испитывают, что кюшать не могут».
«Суть времени» – кремлевская «оппозиция». Ну это тоже из разряда самовнушений. Они до того себя доуговаривали, что умом тронулись – только этим можно объяснить описанный выше казус с массовым психозом на тему «Кургинян на детском марше». Логика ж простая: если «Суть времени» – «разрешенная» оппозиция, в Кургинян – агент Кремля, то они 100% должны быть на «Марше в защиту детей», имеющем отчетливый запах власти. А 100% – это значит «наверняка». Ну и… конец известен.
«Правда о Магнитском и Браудере». Как и положено в случаях, когда имеешь дело с больными, не осознающими причин своих страхов и мотивов своего поведения, все они – и страхи, и мотивы – проявляются в проекциях в ситуациях, когда больные говорят о реально тревожащих их вещах. Вот, например, А.Колесников из «Новой газеты» пишет: «Кургинян – и это важно в контексте детей – выводит на чистую воду Билла Браудера, который, оказывается, украл транш МВФ в 1998 году. Пример показателен: такие же дикие пикейножилетные представления у цепного пса «большинства» российских родителей и о перестройке. История четвертьвековой давности не дает покоя Кургиняну…». Оценили глубину аргументов? Чувствуете, как г-н Колесников (и остальные «артисты») волнуется по поводу возможного раскрытия преступлений Браудера и компании? Как старается сходу «отбить» любые обвинения в их адрес? А как им не нравится разговор про перестройку? Нет, не про нынешнюю, №2, а про ту, «четвертьвековой давности». Испугались, господа «тамошние»? То-то же!
«Детская тема». Любопытно и весьма показательно, что эмоциональные реакции по поводу «спекуляций на детях» оказались в самом низу таблицы: большинству невротизированных авторов «очевидно», что дети – только циничный повод в очередном политическом кремлевском спектакле, а им эта тема совершенно не интересна. Они категорически не верят в возмущение лузеров-анчоусов по поводу их обреченного на вымирание потомства – ну кому это может быть интересно?! В этом мире ведь всё по заслугам. Кто сказал глупость, что на детях гениев природа отдыхает? Наши дети гениально креативны так же, как мы, – просто в силу своей классовой принадлежности. Как заявила в каком-то интервью потомственный креакл и выдающийся креаколог Ксения Собчак, среди богатых нет случайных людей, они все заслужили свое богатство. Креаклиды – дети креаклов – получат лучшее образование в платных (команда Фурсенко наконец-то услышала совершенно справедливую критику ЕГЭ и заменила его на имущественный ценз – слепая рука рынка всех расставит по местам) гимнасиях и ликеях Москвы и других столиц Европы. И вот уж в этом они уверены совершенно, тут их ничто не беспокоит. Поэтому и не говорят на эту тему – к чему?
Пора завершать нашу рецензию. Она наверняка не последняя – сдается, что креативно-белоленточный концерт будет теперь непрерывным. И чем более активными будут «Суть времени» и «Родительское Всероссийское Сопротивление», тем больше новых концертных номеров мы с вами увидим. Нынешний вой утихнет, но, к сожалению, сами белоленточники никуда не денутся (пока мы их не победим). Горбатого могила исправит, а белоленточника… может, эмиграция?
В любом случае, даже если и не исправит, шли бы они… подобру-поздорову. А то ведь «Русские долго запрягают, но быстро ездят». Умный человек сказал, между прочим. И что самое главное – европейский! А вдруг да возьмут и запрягут? Не найдут в себе больше сил сосуществовать с креативными уродами либералами, непрерывно оскорбляющими Россию и все русское и орущими: «Чей там голос из помойки? Демократию захотели?! Холопы! Апартеид вам в самую пору («Только для креаклов!»), вы от негров отличаетесь тем, что водку жрете, а не ром. А ну, пшли вон!»
Думаете, мы что-то утрируем? Что вы, совсем нет. Вот откровения большого московского барина и ресторатора (считающего себя марксистом) Андрона Кончаловского на своем юбилее: «Я убежден, что Россия делится на две нации. Одна нация – коренная Русь, московская Русь, единоверие, абсолютный центризм, противостояние закону. Другая нация возникла в России с Петром, ее целью было завоевание Европы, стремление учиться у нее. Таким образом, она породила ту культуру, которой мы сейчас гордимся, почти не задумываясь о [ее] происхождении. Мы гордимся Пушкиным, забывая, что он был рабовладельцем.
Потом появилась не классовая борьба, а расовая…» А вот еще он же и о том же: «Россия вернулась в свое естественное состояние… В Московскую Русь. Ничтожно тонкая светлая полоска при огромной массе темного населения, живущего на уровне и по понятиям шестнадцатого века. Русские просветители называли крепостных «белыми неграми». Это и было государство белых негров». Правда, мило?
По сути, Кончаловский выговаривает здесь все страхи наших «элит» сразу. Главным из которых, конечно, является страх возвращения страны к политике в интересах народа.
Ну и последнее. Нельзя не отметить ту особую ненависть, которую питают белоленточные к С.Е.Кургиняну. Да и не только они – многие так называемые патриоты и так называемые левые готовы на почве нелюбви к Кургиняну объединяться с кем угодно – хоть с креаклами, хоть с фашистами… Все они ненавидят его за всё: за то, что он живой, а они мертвые, за то, что он настоящий, а они фальшивые. За то, что он 25 лет говорит одно и то же и никогда не менял своих убеждений, а они… даже не знают, что такое убеждения. За последовательность, за искренность, за подлинность. За смелость. За то, что он создает партию и к нему идут и идут люди, а они не могут сотворить ничего, кроме позора, и люди к ним могут придти только по ошибке. За то, наконец, что они его боятся. Потому что именно Кургинян олицетворяет для них главную опасность – возможность реванша СССР.
Бернард Шоу говорил, что «Ненависть – это месть труса за испытанный страх». Именно это мы и вынуждены были наблюдать во время рецензируемого концерта.
Юлия Крижанская, Андрей Сверчков
22:29 15 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1205
О задачах, которые должен был и не выполнил СССР (пока не называя причин)
Довольно много говорилось о том, что успели и хорошо сделали при советском строе. Надо подойти и с другой стороны: какие критически важные задачи не решили советское общество и государство, которые следовали проекту русского коммунизма? Об этом говорилось кратко и россыпью. Соберем в кучку.
Критическими будем считать задачи, неудача в решении которых привела к развитию кризиса вплоть до порога, за которым начался распад государства и общества. То есть, речь идет о кризисе, который завершился ликвидацией СССР и сменой политического и общественного строя. Эти нерешенные задачи наглядно вскрылись уже в ходе кризиса и осмысления катастрофы 90-х годов. Все они остаются актуальными и для постсоветской России и должны стать предметом исследований и обсуждения в «новом обществоведении». Здесь мы их только перечислим с короткими комментариями. Упорядочим этот перечень соответственно общности (системности) воздействия того фактора, который следовало тщательно контролировать, но это не удалось. Назовем эти нерешенные задачи.
- Не удалось обеспечить необходимый и достаточный уровень самоосознания быстро развивающегося советского общества. Как уже говорилось, на начальном этапе самоидентификация советского общества происходила в рамках понятий «общинного крестьянского коммунизма», прикрытого «тонкой пленкой» марксизма. Эффективность этого языка усиливалась состоянием и поведением значимого иного, которым служил Запад как инкарнация мирового капитализма. От Запада исходил тот исторический вызов, ответом на который и была советская революция. Более того, этот вызов приобретал и форму военной угрозы – в Гражданской войне, а затем и в осознаваемой назревающей войне, которая поднялась на уровень Отечественной. На втором этапе, уже в процессе выхода из мобилизационного состояния, общество изменилось настолько, что прежние формулы стали явно недостаточны, чтобы описать «самоё себя». Стали возникать диссиденты (в широком смысле слова), но диалога с ними не возникло. Структуры самосознания начали выхолащиваться, разногласия – углубляться. Мы перестали «знать общество, в котором живем». Это – тяжелая болезнь. В 70-е годы уже было смутное чувство, а в 90-е годы стало понятно, что советский строй не создал непрерывно действующего и обновляющегося механизма самоосознания общества и гражданина. Требуется срочный инженерный анализ этого дефекта.
- Не удалось проводить регулярную модернизацию мировоззренческой матрицы советского общества в соответствии с изменениями картины мира и антропологией советского человека. Революция, форсированная индустриализация и тотальная война предопределили чрезвычайный темп изменений советского человека, общества и массовой культуры. Государство и его «инженеры человеческих душ» после войны перестали понимать смысл и темп этих изменений и стали «отставать» от них. В «духовном окормлении» общества возник провал, который не был закрыт. Это привело к разрыву важных коммуникаций между государством и обществом. Часть сигналов, посылаемых обществу на языке официальной идеологии, перестала восприниматься. Для идеократического государства это создавало большие угрозы. Мировоззренческая матрица, на которой было собрано и консолидировано общества, стала разрыхляться, а во многих своих частях хаотизироваться. Это привело к тому, что стали терять эффективность созданные ранее инструменты и механизмы воспроизводства культурной гегемонии советского строя. Ни отремонтировать, ни обновить эти инструменты и механизмы государство и его интеллектуальные службы (обществоведение) не смогли.
- Не удалось выработать дееспособную рациональную модель СССР как этнической системы в ее динамике и на этой основе выработать собственную доктрину нациестроительства – сплочения советского народа в полиэтническую гражданскую нацию и развития системы общежития народов. Благоприятный момент для обновления национально-государственной модели, которое предотвратило бы возрождение этнического национализма элит, наступил после Великой Отечественной войны, но тогда государство было вовлечено в борьбу с культом личности Сталина. Как только со сцены стали сходить старшие поколения, решавшие задачи в сфере этничности на основе опыта и неявного знания, обнаружилось это слабое место советской системы. Была мобилизована политизированная этничность местных элит, а к середине 80-х годов были созданы очаги «бунтующей этничности». Советское государство уже не обладало ни памятью, ни знанием, чтобы справиться с этой враждебной ему силой. Более того, антисоветская часть номенклатуры даже использовала ее как таран для ликвидации советского строя. В постсоветской России положение не выправляется.
- Не удалось выработать собственную (а не копирующую Запад) доктрину и социальные механизмы расширения и развития системы потребностей советского человека. Эту задачу требовалось решить как обязательное условие выхода из мобилизационного состояния и модернизации общества и государства. Она решалась медленно и на низком уровне знания и понимания. Результатом стал то острый, то вялотекущий «конфликт поколений», нарастание недоброжелательного инакомыслия и ослабление легитимности советского строя. Этот процесс завершился «ускользанием национальной почвы из-под производства потребностей» (Маркс), что стало важным фактором краха СССР. В постсоветской России эта проблема быстро усугубляется, приобретая характер фундаментальной угрозы.
- Не удалось разработать концепцию советской демократии как дееспособного развивающегося механизма. Советский строй вырастал из традиционного сословного общества. С самого начала и «разработчики» советского проекта, и практики советского строительства предвидели угрозу возрождения, в новых формах, многих сторон сословности. Противодействовать этому могла только демократия, отвечающая антропологии и культуре советского общества. Она и развивалась на восходящей ветви революции, но не было создано концептуальной («теоретической») основы, которая позволила бы выстраивать институты демократии сознательно и планомерно. Произошла, по выражению Вебера, «институционализация харизмы» - бюрократизация и укрепление сословных барьеров. Это проявилось прежде всего в номенклатуре и элите всех профессиональных общностей. Те временные структуры, которые создавались для решения срочных чрезвычайных задач (например, номенклатурная система в кадровой политике), сравнительно быстро перерождались и укоренялись. Механизма их оздоровления и обновления выработать не удалось. В постсоветской России эта проблема усугубилась.
- Руководству КПСС и элите советской гуманитарной интеллигенции не удалось объясниться с западными левыми и предотвратить их сдвиг к антисоветизму. Не имея внятной и развитой объяснительной модели советского проекта и советского строя, партийная интеллигенция СССР не смогла рационально представить корни конфликта, назревающего в мировом левом движении, и предотвратить переход еврокоммунистов на антисоветские позиции. Углубление конфликта привело к глубокому кризису культуры левых в целом и краху коммунистического движения как в СССР, так и в обоих «лагерях» холодной войны.
- Самое главное: советской системе не удалось наладить воспроизводство того культурно-исторического типа, который получил название человек советский (homo sovieticus). Это тот культурно-исторический тип, который начал складываться с начала ХХ века, стал движущей силой советской революции, созрел во время Гражданской войны, индустриализации и Великой Отечественной войны. Он «продержал» Россию в течение почти всего ХХ века, проявил специфические культурные и социальные качества, но стал слабеть и утрачивать свои позиции в обществе начиная с 60-х годов. Его отступление и вытеснение конкурирующими с ним социокультурными типами и является непосредственной причиной краха советского строя. Эта проблема остается фундаментальной и для постсоветской России, поскольку доминирующий в настоящее время социокультурный тип обнаружил неспособность быть носителем цивилизационных качеств России и обеспечивать жизнеспособность страны.
19:17 16 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1206
16:06 17 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1207
Россия — один из последних оплотов человека и человечества
Между Россией и Западом идет война. За человека и то, каким ему быть. Пока холодная, без артобстрелов, но уже настоящая — без дураков.
На Западе и в России одновременно принимаются взаимоисключающие законы. Запад легализует гомосексуальные браки. Россия запрещает даже пропаганду гомосексуализма. Под запретом по сути Запад и его гей-законы.
Россия не хочет отдавать им своих детей и ставит под сомнение ювенальную юстицию. В субботу Путин на всероссийском родительском съезде сказал, что «следует избегать слепого копирования чужого опыта, в том числе и по причине небесспорности этих моделей управления общественными явлениями в данных сферах и в тех странах, где наиболее широко применяют правила так называемой ювенальной юстиции».
В переводе на простой и понятный язык это значит: то, что даже и немцу нехорошо, то нам вообще и нафиг не надо! Понимание, что мы с большинством западных людей принадлежим скорее всего к разным гуманоидным видам, внешне похожим, но внутри уже принципиально иным, не только не покидает — усиливается и укрепляется. С этим непросто смириться — ведь мы привыкли думать, что там живут люди, о которых мы читали книги, смотрели фильмы. А оказывается, там живут какие-то иные существа, совсем не похожие на тех, к кому мы привыкли!
Старый мир Запада с его образами людей, жаждавшими свободы и ненавидевшими тиранию, злодеями и героями — больше не имеет смысла. Похоже, что и человек как индивидуум на Западе тоже больше не имеет смысла. Человека там, похоже, отменили. Вместо него учредили налоги, законы о правах и обязанностях, торговые и туристические центры, места отдыха и развлечений. Бизнес, образование, кредиты и информацию — заполняющую каждое мгновение времени, втягивающую душу и мозг в непрерывное проживание чужих жизней и судеб.
Больше нет греха или святости — есть желания, возможности их достижения и разрешение общества. Это раньше человек был грешником — когда еще был человеком. Ведь грех — человеческое понятие. Теперь, когда он официально не мужчина, не женщина, а просто гражданин и партнер (пол не важен) — греха нет. Принятый во Франции закон «Брак для всех» фактически отменяет в Гражданском кодексе понятия «мать» и «отец», «мужчина» и «женщина» и вводит понятия бесполых существ: «родитель А», «родитель Б».
Мы, по большому счету, — то, что сами о себе придумаем, и то, на что решимся. Маленький капрал становится императором Франции, а сын грузинского сапожника — повелителем половины мира. Тяжело больной верит в исцеление — бросает костыли и бежит, крича от радости. Герои были строителями истории, символами того, что все можно изменить… История кончилась. Герои объявлены антиобщественными элементами, опасными и зловещими. Их заменили спортсменами и актерами. Вера — антиобщественна, религия — радикальна и создает неравенство. Вот тезисы неолиберализма, написанные над входом в тюрьму современного мира.
Одна из величайших тайн человеческого бытия в том, что любое общество бесчеловечно и тотально. С точки зрения общества, свобода воли — явление крайне опасное. Оно ведь не нуждается в разрешении. А разрешение на то, чтобы быть свободным — одно из важнейших свойств общества. Собственно, война общества против человека и заключается в желании узурпировать все формы личной свободы, придав им характер общественной санкции.
Общество порождает бюрократию — управленческую, экономическую, культурную. Именно бюрократия заведует разрешениями от имени общества человеку быть человеком (общественным, разумеется). Бюрократия — это не обязательно квадратные дядьки в костюмах и галстуках. Бюрократия — это сегодня и неолибералы-гомосексуалисты, в джинсах и свитерах.
Помню, однажды одна депутат Бундестага от фракции «зеленых» (естественно, лесбиянка) сказала мне: «Мы будем прививать гомосексуализм в немецких школах, чтобы понизить тестостерон, который создает угрозу нацизма». Говорят, доктор Менгеле был вивисектором над живыми людьми — над десятками, может быть, сотнями несчастных узников. А сознательное и проектируемое изменение психологии и биологии миллионов — как назовем? Итак, Запад идет к тому, что человек, как он понимался на протяжении истории («дьявол с Богом борется, а поле битвы — душа человеческая»), больше так пониматься не должен. Ни тебе дьявола, ни Бога — одна душа и предлагаемые этой душе и придуманные разными дядями и тетями «правовые коридоры».
Поневоле укрепляешься в мысли, что монотеистическая религия, вера в единого Бога (иудаизм, христианство, ислам), поставившая человека в центр истории, есть величайшая форма защиты от этой уничтожающей человека силы. Монотеизм говорит о человеке как о главном творении Бога, как о его наместнике на Земле. Я даже не обсуждаю сейчас — есть Бог или нет. Я говорю о том, что в монотеистических цивилизациях этот тезис является своего рода защитной грамотой каждого человека от всеобъемлющего желания общества подчинить себе человека до самой последней его мысли и чувства.
Религия есть свобода, от человека ничем и никак неотъемлемая. В финале оруэлловского ужаса «1984» главный герой, признавшись под пытками, что он агент всех разведок и террорист всех терактов, получает свободу только тогда, когда под страхом крыс, способных выгрызть ему глаза, предает возлюбленную: «Не меня — Джулию!» И палачи его отпускают. Он им больше не нужен — в нем нет личного, нет тайного укрытия любви, делавшего его иным, антиобщественным… Он встречает возлюбленную и понимает, что она тоже предала его — герои Оруэлла сломаны и у них больше нет личной тайны. Они полностью принадлежат обществу, и у них нет от него защиты. Сила монотеистической религии в том, что Бога предать невозможно — даже отрекаясь от Него, человек способен вернуть Его себе в любую секунду. Простыми словами: «Прости меня!»
А вместе с Ним вернуть и свободу — быть грешным или праведным, но самим собой, а не таким, как прикажет партия или парламент с газетами и телевидением. И никому об этом чуде не докладывать и не сообщать. Эта свобода принадлежит только ему — человеку, решившемуся поверить. Россия сопротивляется Западу и тому, что там происходит, пока по инерции.
Наши начальники всех мастей инстинктивно чувствуют — что-то не так. Сомневаются и не верят глазам и ушам своим. Понимают спинным мозгом, что, имея дело с Западом, они имеют дело с чем-то страшным, что уже никогда не отпустит. Но ведь на Западе так комфортно и клево — там деньги и удовольствия, там статус и технологии… Плата за вход — разум, как прочитал однажды герой Германа Гессе на воротах, нарисованных на стене. Я скажу так: плата за вход — ты сам.
Уверен, что идеология сопротивления этому злу нового либерального тоталитаризма будет развиваться и формулироваться именно здесь, в России. Только в ней три монотеистические религии встречаются и находят возможность приемлемого и равного диалога об общем кошмаре, наползающем на человека.
Важно только понять, что из невнятного ощущения неприемлемости легализации «голубых» по пацанским принципам необходимо пройти путь до философского и политического осмысления того, почему мы — люди, а они там — похоже, уже не совсем.
Необходимо оказывать поддержку сопротивлению — христианскому, исламскому, иудейскому, традиционалистскому — там, на Западе. Это сопротивление людей, которых там пока еще очень много, против нечеловеческого, которого все-таки уже больше.
Ведь Запад же зачинает, рождает и пестует у нас своих неолиберальных «постчеловеков». Они появляются не от союза мужчины и женщины — от мощной медийной машины пропаганды отсутствия греха и культа потребления вкупе с требованием «общественных прав» и ненависти к православию, исламу, иудаизму.
И, естественно, все это под ласковым взором щедрых западных фондов. Это война — сражаться без понимания, за что ты воюешь, значит, заранее проиграть. А у нас на это просто нет права, ведь похоже, что мы — один из последних оплотов человека и человечества.
Между Россией и Западом идет война. За человека и то, каким ему быть. Пока холодная, без артобстрелов, но уже настоящая — без дураков.
На Западе и в России одновременно принимаются взаимоисключающие законы. Запад легализует гомосексуальные браки. Россия запрещает даже пропаганду гомосексуализма. Под запретом по сути Запад и его гей-законы.
Россия не хочет отдавать им своих детей и ставит под сомнение ювенальную юстицию. В субботу Путин на всероссийском родительском съезде сказал, что «следует избегать слепого копирования чужого опыта, в том числе и по причине небесспорности этих моделей управления общественными явлениями в данных сферах и в тех странах, где наиболее широко применяют правила так называемой ювенальной юстиции».
В переводе на простой и понятный язык это значит: то, что даже и немцу нехорошо, то нам вообще и нафиг не надо! Понимание, что мы с большинством западных людей принадлежим скорее всего к разным гуманоидным видам, внешне похожим, но внутри уже принципиально иным, не только не покидает — усиливается и укрепляется. С этим непросто смириться — ведь мы привыкли думать, что там живут люди, о которых мы читали книги, смотрели фильмы. А оказывается, там живут какие-то иные существа, совсем не похожие на тех, к кому мы привыкли!
Старый мир Запада с его образами людей, жаждавшими свободы и ненавидевшими тиранию, злодеями и героями — больше не имеет смысла. Похоже, что и человек как индивидуум на Западе тоже больше не имеет смысла. Человека там, похоже, отменили. Вместо него учредили налоги, законы о правах и обязанностях, торговые и туристические центры, места отдыха и развлечений. Бизнес, образование, кредиты и информацию — заполняющую каждое мгновение времени, втягивающую душу и мозг в непрерывное проживание чужих жизней и судеб.
Больше нет греха или святости — есть желания, возможности их достижения и разрешение общества. Это раньше человек был грешником — когда еще был человеком. Ведь грех — человеческое понятие. Теперь, когда он официально не мужчина, не женщина, а просто гражданин и партнер (пол не важен) — греха нет. Принятый во Франции закон «Брак для всех» фактически отменяет в Гражданском кодексе понятия «мать» и «отец», «мужчина» и «женщина» и вводит понятия бесполых существ: «родитель А», «родитель Б».
Мы, по большому счету, — то, что сами о себе придумаем, и то, на что решимся. Маленький капрал становится императором Франции, а сын грузинского сапожника — повелителем половины мира. Тяжело больной верит в исцеление — бросает костыли и бежит, крича от радости. Герои были строителями истории, символами того, что все можно изменить… История кончилась. Герои объявлены антиобщественными элементами, опасными и зловещими. Их заменили спортсменами и актерами. Вера — антиобщественна, религия — радикальна и создает неравенство. Вот тезисы неолиберализма, написанные над входом в тюрьму современного мира.
Одна из величайших тайн человеческого бытия в том, что любое общество бесчеловечно и тотально. С точки зрения общества, свобода воли — явление крайне опасное. Оно ведь не нуждается в разрешении. А разрешение на то, чтобы быть свободным — одно из важнейших свойств общества. Собственно, война общества против человека и заключается в желании узурпировать все формы личной свободы, придав им характер общественной санкции.
Общество порождает бюрократию — управленческую, экономическую, культурную. Именно бюрократия заведует разрешениями от имени общества человеку быть человеком (общественным, разумеется). Бюрократия — это не обязательно квадратные дядьки в костюмах и галстуках. Бюрократия — это сегодня и неолибералы-гомосексуалисты, в джинсах и свитерах.
Помню, однажды одна депутат Бундестага от фракции «зеленых» (естественно, лесбиянка) сказала мне: «Мы будем прививать гомосексуализм в немецких школах, чтобы понизить тестостерон, который создает угрозу нацизма». Говорят, доктор Менгеле был вивисектором над живыми людьми — над десятками, может быть, сотнями несчастных узников. А сознательное и проектируемое изменение психологии и биологии миллионов — как назовем? Итак, Запад идет к тому, что человек, как он понимался на протяжении истории («дьявол с Богом борется, а поле битвы — душа человеческая»), больше так пониматься не должен. Ни тебе дьявола, ни Бога — одна душа и предлагаемые этой душе и придуманные разными дядями и тетями «правовые коридоры».
Поневоле укрепляешься в мысли, что монотеистическая религия, вера в единого Бога (иудаизм, христианство, ислам), поставившая человека в центр истории, есть величайшая форма защиты от этой уничтожающей человека силы. Монотеизм говорит о человеке как о главном творении Бога, как о его наместнике на Земле. Я даже не обсуждаю сейчас — есть Бог или нет. Я говорю о том, что в монотеистических цивилизациях этот тезис является своего рода защитной грамотой каждого человека от всеобъемлющего желания общества подчинить себе человека до самой последней его мысли и чувства.
Религия есть свобода, от человека ничем и никак неотъемлемая. В финале оруэлловского ужаса «1984» главный герой, признавшись под пытками, что он агент всех разведок и террорист всех терактов, получает свободу только тогда, когда под страхом крыс, способных выгрызть ему глаза, предает возлюбленную: «Не меня — Джулию!» И палачи его отпускают. Он им больше не нужен — в нем нет личного, нет тайного укрытия любви, делавшего его иным, антиобщественным… Он встречает возлюбленную и понимает, что она тоже предала его — герои Оруэлла сломаны и у них больше нет личной тайны. Они полностью принадлежат обществу, и у них нет от него защиты. Сила монотеистической религии в том, что Бога предать невозможно — даже отрекаясь от Него, человек способен вернуть Его себе в любую секунду. Простыми словами: «Прости меня!»
А вместе с Ним вернуть и свободу — быть грешным или праведным, но самим собой, а не таким, как прикажет партия или парламент с газетами и телевидением. И никому об этом чуде не докладывать и не сообщать. Эта свобода принадлежит только ему — человеку, решившемуся поверить. Россия сопротивляется Западу и тому, что там происходит, пока по инерции.
Наши начальники всех мастей инстинктивно чувствуют — что-то не так. Сомневаются и не верят глазам и ушам своим. Понимают спинным мозгом, что, имея дело с Западом, они имеют дело с чем-то страшным, что уже никогда не отпустит. Но ведь на Западе так комфортно и клево — там деньги и удовольствия, там статус и технологии… Плата за вход — разум, как прочитал однажды герой Германа Гессе на воротах, нарисованных на стене. Я скажу так: плата за вход — ты сам.
Уверен, что идеология сопротивления этому злу нового либерального тоталитаризма будет развиваться и формулироваться именно здесь, в России. Только в ней три монотеистические религии встречаются и находят возможность приемлемого и равного диалога об общем кошмаре, наползающем на человека.
Важно только понять, что из невнятного ощущения неприемлемости легализации «голубых» по пацанским принципам необходимо пройти путь до философского и политического осмысления того, почему мы — люди, а они там — похоже, уже не совсем.
Необходимо оказывать поддержку сопротивлению — христианскому, исламскому, иудейскому, традиционалистскому — там, на Западе. Это сопротивление людей, которых там пока еще очень много, против нечеловеческого, которого все-таки уже больше.
Ведь Запад же зачинает, рождает и пестует у нас своих неолиберальных «постчеловеков». Они появляются не от союза мужчины и женщины — от мощной медийной машины пропаганды отсутствия греха и культа потребления вкупе с требованием «общественных прав» и ненависти к православию, исламу, иудаизму.
И, естественно, все это под ласковым взором щедрых западных фондов. Это война — сражаться без понимания, за что ты воюешь, значит, заранее проиграть. А у нас на это просто нет права, ведь похоже, что мы — один из последних оплотов человека и человечества.
16:17 17 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1208
18:39 17 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1209
19:36 17 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1210
21:07 19 Март 2013
ZUBR
Завсегдатай
сообщений 1518
1211
Появилось свободное время и перечитал в электронной версии все номера газеты “Суть времени” .
Это не газета,а просто песня какая то,архи-мега событие!..
, 15 декабря 2012 г. опубликовано в № от 31 октября 2012 г
Тактическая борьба с искусством Марата Гельмана приносит свои плоды. Открытие его выставок в разных городах России срывается, выставки сворачиваются или откладываются. Хотя Гельман назвал всех противников своих выставок мракобесами, но под давлением общественного мнения ему все-таки придется покинуть Пермскую область: он уволен с должности директора Пермского центра развития дизайна (ПЦРД). Это важная, но не решающая победа, так как скандальный галерист занят не менее эпатажным проектом, чем обычно, а именно – группой Pussy Riot. Так как группу быстро задействовали в политической войне, мы рассмотрим подробно деятельность их украинского аналога – движения Femen. Появившись в 2008 году, оно достаточно проявило себя, чтобы можно было говорить о новом действующем лице на поле разрушения основ культуры.
Кто такие эти Femen?
В России Femen стало известно благодаря нескольким скандальным акциям. 4 марта 2012 года участницы группы, украшенные надписями «Краду за Путина» и «Кремлевские крысы», попытались украсть урну с избирательного участка, где голосовал Путин. 26 июля полуголая активистка Femen набросилась на патриарха Кирилла в киевском аэропорту.
17 августа 2012 года активистки движения в знак солидарности с группой Pussy Riot спилили бензопилой крест жертвам политических репрессий в Киеве. После этой акции в блоге движения Femen появилась запись: «Данным актом Femen призывает все здравые силы общества нещадно выпиливать из мозга трухлявые религиозные предрассудки, служащие опорой диктатуре и препятствующие развитию демократии и свободы женщин».
Вслед за августовской акцией Femen анонсировало «гастрольный тур по очагам православного зодчества России» активно призывая «пилить кресты». Действительно, после этого «призыва» в России неизвестными последователями Femen было спилено несколько крестов. Комментируя произошедшие акции вандализма, активистки Femen заявили, что приветствуют «отважных кресторубов».
На Западе Femen пока не пользуются такой известностью, как Pussy Riot, которым предложили провести концертное турне по 100 городам мира с гонораром до 500 000 евро за каждое шоу. Тем не менее, Femen тоже начинает завоевывать популярность. Так, 10 сентября 2012 года группа приняла участие в голландском арт-фестивале в городе Энсхеде. Участницы Femen спилили специально установленные для этого мероприятия кресты, охарактеризованные как «осколки в теле цивилизации». На сайте Femen опубликовано 32 фотографии, на которых полуголые девушки на сцене орудуют бензопилой с надписью «pussy».
А уже 14 сентября французская юстиция выдала украинским феминисткам официальное уведомление о Femen на территории Франции. Сообщалось, что в Париже откроется «тренировочный лагерь» Femen, который будет заниматься подготовкой активисток движения для проведения протестных акций по всему миру. Задел для таких акций уже есть: 7 сентября в Бразилии, на празднике с 90-летия независимости страны участницы Femen выкрикивали лозунги «Бразилия – колония мачизма, насилия и эксплуатации».
Эксперты утверждают, что на постоянной основе в группе работают четыре девушки. Они – лидеры движения – раздают интервью и объясняют причины той или иной акции. При этом на отдельные «перформансы» дополнительно привлекаются девушки, которые хотят получить свою «минуту славы». Психологи считают, что девушки из Femen, вероятнее всего, имели тяжелые психологические травмы в детстве, а теперь не понимают, как жить дальше. И именно проблемы самореализации толкают их на такие шокирующие действия, как раздевание перед камерами. Кто-то считает, что девушек могут использовать в избирательных кампаниях, но не как отдельную силу, а для слива компромата и подстав. Или просто для пропаганды секс-туризма на Украине.
Сами участницы Femen заявляют, что их акции – это новый этап феминистского движения: «Мы – феминистки. Но у нас особый, жесткий феминизм – «секстремизм»: мы объединили секс и экстремизм, это наша идеология и тактика одновременно». В русле мирового феминистского движения деятельность Femen не является новым этапом, а представляет собой повторение основных тезисов «неофеминизма». Главная идея неофеминизма – это постулат об особом женском начале как ином, равноценном мужскому, варианте человечества. Участницы направления считают своей задачей указать на социально-экономические факторы, которые определили угнетение женщин, и призывают восстать против односторонне мужского характера культуры. Отсюда их желание сломать все стереотипы о женском предназначении, объявив их навязанными «мужской цивилизацией».
Новая волна «неофеминизма» ярко воплотилась в движении childfree («свободные от детей»). В этой связи акция Femen в защиту абортов, то есть за свободу женщины распоряжаться своим телом (тезис «неофеминисток»), является всего лишь мелким эпизодом. Проблема, к сожалению, значительно глубже. Дело в том, что движение childfree оказалось резонансным благодаря популяризации со стороны голливудских звезд. «Материнство никогда не было моей навязчивой идеей. Уж лучше я буду классной тетей для своих племянников», – говорит актриса Рене Зеллвегер. Усугубляет этот тезис Элизабет Каналис, заявляющая, что ее материнский инстинкт вполне удовлетворяют ее собаки. А известная голливудская актриса Камерон Диаз вообще считает, что «на Земле и так уже слишком много людей».
Все это можно было бы определить как личные предпочтения неких экзальтированных особ, если бы речь шла не о поп-дивах, способных оказывать воздействие на массы, а вопрос о материнстве не ставился в социальном ключе. Актриса Ким Кэтролл (героиня «Секса в большом городе») говорит, что ее смущает мнение общества о женщине без детей. То есть о женщине, не стремящейся стать матерью. Тезис о давлении общества повторяет Камерон Диаз. По ее мнению, многие женщины не хотят иметь детей, но не признаются в этом, опасаясь осуждения общества.
Дальше – больше. Тема предназначения женщин и вопрос о женской природе в трактовке «неофеминизма» начинает подниматься в современном кино. В ироничном фильме «Догма» (США, 1999) богом оказывается даже не женщина, а капризная девочка… В 2007 году выходит фильм испанского режиссера Хулио Медема «Беспокойная Анна» (в оригинале «Caotica (хаотичная) Анна»). Героиня воплощает женское начало, творческое, созидательное. В противовес мужскому, сеющему насилие и смерть.
А в 2009 году знаменитый датский режиссер Ларс фон Триер снимает фильм «Антихрист», в основе которого лежит гностическая идея о том, что вселенная сотворена не благим богом, а злым демиургом. Эту же идею Триер развивает в своем следующем фильме «Меланхолия». Герои Триера осознают, что мир создан злой волей и его уничтожение – это освобождение от тягостного, изматывающего рабства. Какие уж тут дети! «Антихрист» начинается с того, что чистое существо – маленький ребенок падает из окна под романтичную музыку Георга Фридриха Генделя. Теологи и культурологи уже давно пишут о дехристианизации Европы. И причина не только в том, что Европа стремительно исламизируется. Вытеснение христианских принципов из повседневной жизни приводит к образованию религиозного и социального вакуума, который заполняется оккультным и языческим суррогатом.
Культуролог Роман Багдасаров, который идеологически окормляет группы Femen и Pussy Riot, рассматривает акцию Pussy Riot в храме Христа Спасителя как магию. Мол, это магическая акция в чистом виде, «это нарушение или разрушение табу». Кроме оккультизма, культурологом в оборот активно вводится тема «женской цивилизации». Из интервью Багдасарова: «Патриархат, а также многие вещи, которые пристали к христианству в процессе его исторической биографии, должны быть отделены для того, чтобы христианство смогло предстать в своем актуальном и современном виде… Что мы понимаем под словом «отец» применительно к Богу? Что это Творец, который находится за пределами мира, он порождает мир. Но если это так понимать, мать имеет такое же отношение к ребенку, как и отец… Поэтому с таким же успехом Бога можно называть матерью…».
И вот уже в диалог вступает Евгений Головин и другие авторы альманаха «Волшебная гора». У Головина возникает (как он утверждает) закономерный вопрос: «Почему считается, что мужчина и женщина принадлежат одному и тому же человечеству?». Он объясняет: «Проблема такова: монотеистическая культура основана на едином, во главу угла ставится первоединое, абсолют. Все мы привыкли к той культуре, где мужское первоединое идет фаллическим темпом вперед в духовную, душевную, материальную материю. И когда иссякает фаллическая энергия первоединого, то мы получаем то, что сейчас имеем». Ситуация с Femen как нельзя кстати ложится на дехристианизацию современного западного мира и на желание избавиться от «вещей, которые пристали к христианству в процессе его исторической биографии». Акции Femen вызывают аллюзии с древними оргиастически-экстатическими культами, с вакханками, растерзавшими Орфея, и с культами Великой Богини-матери.
Представление о богине-матери, олицетворяющей природу, лежало в основе культов со времен палеолита. В Малой Азии поклонялись Кибеле, на Крите находят статуэтки богинь, держащих в руках извивающихся змей. К слиянию с природой стремились служительницы Диониса – вакханки. Опьянение, наркотический угар, стирание границ, преград и ограничений, растворение в природе – основной мотив Вакханалий. На одной из фотографий участница Femen напоминает кровавую, многорукую индийскую богиню Кали.
Образы, создаваемые Femen, красноречиво говорят о том, какой «коктейль» получается, если смешать «неофеминизм», древние культы, фрейдизм и дешевые фильмы ужасов. В связи с фильмами ужасов, можно отослать всех, имеющих крепкие нервы, к фильму «Хостел» (США, 2005). В нем процесс перерождения женщины в убийцу, в ходячую смерть с косой, находится в контексте проблем, возникших в обществе, все больше погружающемся в ощущение бессмысленности, жестокости и гнусности бытия.
Пустое бытие заполняется уже не только оккультизмом. Насущными темами стали: эвтаназия, каннибализм, удовольствие от убийства и самоубийства. А образ Femen в виде полуголой женщины с бензопилой адресует к уже ставшей привычной проблематике. И антагонистичен образу женщины-матери, оторван от всего, что с ним связано: Богоматери, Родины-Матери. Обсуждавшаяся нами не раз ювенальная юстиция, в конце концов, тоже призвана разрушить представление о материнстве.
Борьба Femen с политической системой, в духе «белоленточников»: мол, все снесем… Это только начало. Начало строительства антимира. Хотя, скорее всего, после того как будут разрушены все устои, запреты, табу… Человечество, ощутив на собственной шкуре, что такое «матриархат», будет с нетерпением ждать избавления в виде прекращения эксперимента под названием жизнь …
Поиск 
Форумы
Тема закрыта
Oснователем евгеники стал близкий родственник Дарвина, английский психолог Фрэнсис Гэлтон (1822-1911). Евгеника, основанная на учении Дарвина, разрабатывает научные методы эволюционного развития человеческой расы, с целью поощрять размножение лучших особей и препятствовать размножению тех, кто похуже. Оценочные качества “хуже”, “лучше” — самое слабое место евгеники, хотя на практике любое общество, кроме либерального, имеет свой идеал человеческой натуры и старается ему следовать. Возражения против евгеники бывают двоякие. Во-первых, возражения онтологические — креационизм полагает, что Творение есть незыблемая эманация Божества, а евгеника, покушаясь на Творение, совершает богохульство и подмену божественного произвола человеческим. Более серьезны возражения оценочные. Либерализм утверждает, что человеческое существо есть совокупность прав. Как субъекты этих прав, все люди равны, а любые оценочные критерии в духе “китайцы лучше белых”, “длинноногие лучше коротконогих” или “умные лучше глупых” являются ересью или хуже того — фашизмом. Окончательной победой либерализма и слившегося с ним протестантского фундаментализма (этот синтез известен как американизм) объясняется табуирование евгенической тематики в науке — начиная с 1960-х, с евгеникой борются по всему миру, и искусственное вмешательство в человеческие генные структуры запрещено в большинстве стран мира.
Но так было не всегда. В 1904 году, в University College (Лондон) была основана кафедра евгеники; вслед за ней была основана Галтоновская Лаборатория Национальной Евгеники (1907). В 1910 году, аналогичное учреждение (Eugenics Record Office) было основано в США. Евгеника в то время виделась научным базисом для примитивного расизма, и именно поэтому не встречала никакого противодействия в среди религиозных фундаменталистов Америки. Принятые в 1920-х годах во многих американских штатах законы предусматривали кастрацию неполноценных и стерилизацию социальных девиантов. Аналогичные законы были приняты тогда же в скандинавских странах. В 1930-х, аналогичную евгеническую программу развернули нацисты в Германии. Энергичные меры по уничтожению гомосексуалистов и сумасшедших окончательно дискредитировали евгенику, хотя и после войны евгенические исследования продолжались в Мировой Федерации Душевного Здоровья, вице-председателем которой был Карл Юнг.
В прошлый раз мы остановились на том, что российские либералы ведут себя таким образом, как если бы кроме них в российской политике никого не существовало. Поэтому они себе (являясь сугубым меньшинством) планируют победу на выборах. Прямо вот на следующих – через 5 лет. Ну, в самом крайнем случае, через 10. А чтобы население не сомневалось, за кого голосовать, они эти 10 лет будут не покладая рук работать – чтобы через 10 лет добиться «бюджетного кризиса» и «краха пенсионной реформы», после которых население уж точно за них проголосует. А потом догонит и еще раз проголосует. А как только они победят на выборах, так сразу и будет нам всем счастье: будем, наконец, жить, как на Западе! Или они – дельфины – будут всей своей креативной стаей (или стадом?) жить буквально на Западе, а анчоусы отсюда будут поставлять им ресурсы – детишкам на молочишко.
- Самое главное: советской системе не удалось наладить воспроизводство того культурно-исторического типа, который получил название человек советский (homo sovieticus).
Между Россией и Западом идет война. За человека и то, каким ему быть. Пока холодная, без артобстрелов, но уже настоящая — без дураков.
Образы, создаваемые Femen, красноречиво говорят о том, какой «коктейль» получается, если смешать «неофеминизм», древние культы, фрейдизм и дешевые фильмы ужасов. В связи с фильмами ужасов, можно отослать всех, имеющих крепкие нервы, к фильму «Хостел» (США, 2005). В нем процесс перерождения женщины в убийцу, в ходячую смерть с косой, находится в контексте проблем, возникших в обществе, все больше погружающемся в ощущение бессмысленности, жестокости и гнусности бытия.
