Форум : Журнал Новый Мир. Обратная связь. Они влияют на нас.

Обратная связь. Скрытый народ.

Когда закончены дневные дела, когда серая мгла опуска¬ется на горы и деревни, а по углам начинают клубиться тени, — не стоит без крайней необходимости выходить за порог. Вступает в свои права тюссмёрке — так по-норвежски называются сумерки, время между днём и ночью, между светом и тьмой, когда граница мира людей и потаённой страны скрытого народца становится тоньше: ошибёшься дверью, сделаешь шаг с тропинки — и ты уже на чужой территории, во власти иного мира. И только от тебя и тво¬ей удачи зависит, вернёшься ли ты домой или навеки останешься во владениях таинственных соседей, обретёшь богатство или потеря¬ешь всё, что имел. Чаще всего повстречаться со скрытым народцем можно по четвергам, по выходным да в канун святых праздников. Так учат старые люди несмышлёную молодёжь. И наставляют обя¬зательно брать с собой светильник, выходя из дома в темноту. Оби¬татели сумерек и ночи боятся света.
По-разному называют скрытый народец в норвежских народных верованиях: иногда тюссами (tusser) и хюльдрефолком (huldrefolk), что, собственно, и означает «скрытый народец», ино¬гда — ундерюрдиске (underjordiske) — «живущие под землёй». Упоминают и другие имена: бергфолк (bergfolk) — «горный на¬род»; хаугфолк (haugfolk) — «народ холмов», обитатели курганов, хранители сокровищ и старинных редкостей; двергфолк (dvergfolk) — «народ карликов».
Обитатели скрытого мира, гласит народное предание, старше людей и приходятся им сводными братьями. Их род пошёл от прародителя Адама и его первой жены Асмавы (в дру¬гих преданиях её называют Лилит). Асмава и Адам были сотво¬рены столь разными по природе, что никак не могли догово¬риться и поладить между собой, поэтому избегали друг друга днём и виделись только по ночам. Асмава, конечно, не могла стать доброй помощницей и подругой своему мужу, и в наказа¬ние за это она и её потомство были осуждены вести скрытую жизнь и показываться на поверхности земли только по ночам. После этого Бог дал Адаму другую жену, Еву, сотворив её из Адамова ребра.
А другие рассказывают, что как раз Ева — виновница по¬явления скрытого народца. У неё было столько детей, что уходило ужасно много времени на то, чтобы по утрам всех их умыть. Одна¬жды утром Ева как раз этим и занималась, когда увидела, что к её дому идёт Бог. Ева решила, что немытых детей показывать Богу не¬прилично, и спрятала их в соседнюю комнату.
— Какие красивые, чистые, — сказал Бог, глядя на де¬тей. — Это все?
— Все, Господи, — отвечала Ева.
— Тогда те, что скрыты от Бога, пусть будут скрыты и от людей, — ответил ей Господь.
Так потомки тех, кто был спрятан от Бога, стали скрытым народцем.
Как утверждают некоторые, упоминание о скрытом на¬родце даже есть в Священном Писании. О нём пишет апостол Па¬вел в послании христианам греческого города Филиппы: «Пред именем Иисуса всякое колено преклонилось — небесных, земных и преисподних». Слово «преисподние» здесь обозначает не греш¬ников в аду и не мёртвых на кладбищах, а тех, кто живёт под землёй, в «подвале мира», волшебных существ, обитающих в зем¬ных и горных глубинах.
С тех времён и строит скрытый народец свои церкви в камнях и холмах. Оттуда раздаётся церковное пение и колоколь¬ный звон. Как-то раз рождественским утром двое детей - близнецов пошли гулять и вдруг услышали откуда-то из глубины гор¬ного камня пение: «Сегодня Спаситель родился…» Тогда поняли близнецы, кто это поёт, и закричали: «Он не для вас родился!» И в тот же миг из камня раздался плач.
Прибежали близнецы к священнику и рассказали о слу¬чившемся. Тот рассердился и объяснил им, что сказали они не¬правду. Кинулись близнецы обратно и стали звонить в колокола над камнем, крича, что Спаситель родился для всех — для земных и преисподних! И тогда услышали они, как обрадовались те, что были в камне.
Случается увидеть удивительные церкви в глухих мес¬тах. На севере Норвегии часто рассказывают о том, как скры¬тый народец собирается на свою собственную воскресную службу: иные пешком, а иные на лошадях, одетые в празднич¬ные наряды, таинственные прихожане толпой спешат в церковь. Правда, увидеть эти скрытые храмы может не каждый, да и то лишь раз в жизни. Как потом ни стараются люди их отыскать, это никак не удаётся.
А вот священники скрытого народца в былые времена частенько навещали священников людских, и даже вели с ними ночи напролёт богословские диспуты, в которых демонстрирова¬ли недюжинное знание Священного Писания, и часто побеждали земных противников в споре. Чем глубже христианские суеверия проникали в народные верования, тем чаще стали утвер¬ждать, что глубокие и точные познания скрытого народца в бого¬словии охватывают только Ветхий Завет, а о Новом жители лесов и подземелий ничего не знают. В отличие от людей, они продол-жают жить в мире, куда ещё не пришёл Спаситель.
Не только вера объединяет людей со скрытым народ¬цем: существа эти рождаются, взрослеют, заводят семьи, а соста¬рившись — умирают. Они занимаются домашним хозяйством, разводят скот. И хотя они живут в своём обособленном мире, че¬ловеческий мир и мир скрытого народца как будто накладывают¬ся друг на друга.
Одни рассказывают о маленьких человечках, обитающих прямо под крестьянскими усадьбами и время от времени навещаю¬щих людские дома.
Страшновато бывало, когда проснёшься вдруг посреди ночи и увидишь: одетые в серое маленькие человечки кишмя - кишат в избе, угощаются, будто у себя дома, ве¬селятся. Сколько ни ругайся, ни бранись — всё попусту. Лучше уж сразу схватить ружьё да выстрелить. Закричат тогда незваные гости и выкатятся в ужасе, что клубки се¬рые, прямо через стены.
Другие встречают хозяев волшебных хуторов, укрытых в лесах и горах, владельцев чудесных стад, ростом с человека, мо¬жет, немного пониже. Одеваются же и те, и другие или в серое, или в голубое, или в красное и зелёное, как добропорядочные бон¬ды в стародавние времена.
А третьи не могут забыть торжественные кавалькады, ко¬торые иногда можно повстречать в глуши на закате, всадников в роскошных старинных одеждах, свадебные процессии и невест в золотых коронах и драгоценных поясах. Но эти видения тают бес¬следно, как туман.
Люди с побережья, вся жизнь которых была связана с морем, поговаривают о скрытом народце, который, как и они, промышляет рыбной ловлей. Таинственные рыбаки за¬брасывают свои сети в тюссеванн — скрытые от людей воды, безопасные и обильные рыбой. Тюссы забрасывают невод так глубоко, как людям и не снилось, и улов их несравненно бога¬че. Если человек случайно рыбачит в этих водах, ждёт небыва¬лая удача и его.
А иногда мореходы на севере видели вдали светлые очертания островов Хюльдреланд, потаённого королевства: там сияет солнце над зелёными лугами, а нездешние поля дают ска-зочный урожай. И счастлив тот, кто побывал на этих островах или хотя бы видел их, только редко удаётся это людям. Рассказывают иногда старики на севере о рыбаках, чьи суда разбило бурей, а сами они были выброшены морем на недоступные обычным смертным берега Хюльдреланда. «Он спасён», — говорят стари¬ки про такого счастливца.
Прекрасна и богата их страна, и умельцам скрытого народца удаётся всё, за что бы они ни брались, гораздо лучше, чем людям.
Известен скрытый народец и своими музыкантами. В Телемарке, например, рассказывают быличку о некоем скрипаче, который, возвращаясь с деревенского праздника, услышал из ельника звуки скрипки. Мелодия была столь пре¬красна, а манера исполнения столь не походила на знакомые ему, что он так и застыл заворожённый, а когда песня скрип¬ки оборвалась и он захотел посмотреть на дивного музыкан¬та, то, сколько ни искал, не увидел ничего, кроме деревьев да лесных полян. Так и не смог он до конца жизни забыть этой лесной мелодии.
Но в то же время музыка скрытого народца таит в себе опасность. Они умеют играть так, что люди не могут усидеть на месте и пускаются в пляс, и нет им покоя, пока не смолкнет музы¬ка. А музыканты всё играют и играют — так и затанцовывают лю¬дей до смерти.
Скрытый народец — умелые воины. В решающую минуту они встают на защиту своей страны вместе с людьми. Одна из та¬ких историй относится ко времени наполеоновских войн.
Отряд норвежских солдат оказался зажатым в тиски: шведы оттеснили норвежцев к реке и бежать им было неку¬да. Гибель казалась неминуемой. Вдруг со стороны гор послыша¬лась стрельба. Измученные долгим боем норвежцы, решившие, что это подоспели свои, закричали «ура» и, собрав последние силы, пе¬решли в наступление, а шведы, на чьей стороне только что было преимущество, уверились в том, что к противникам идёт свежее подкрепление, и вскоре обратились в бегство.

Коль скоро потаённые жители невидимы, нужно было быть очень внимательным, чтобы никого не поранить. Так, например, когда валили дерево, следовало кричать: «Поберегись!» или «С дороги!» И воду нельзя было просто выливать за порог, чтобы ненароком кого-нибудь не облить или не ошпарить.
Скрытый народец и люди живут по соседству уже много веков, но всё-таки они принадлежат разным мирам. Страшно тоску¬ет скрытый народец по людям и использует для общения любую воз¬можность. Иногда скрытый народец завлекает к себе хитростью или лаской, иногда просто похищает молодых девушек — особенно тех, что ночуют в одиночку на горном пастбище. Ухажёры из иного ми¬ра, хюльдреманы, могут быть красивы, но гораздо чаще они уродли¬вы, с большим и страшным носом. Но это не мешает им добиваться внимания девушек, а некоторые даже хотят жениться на красавице из мира людей. И если случается, что хюльдреман особенно настой¬чив, то здесь помочь девушке может только хитрость да смекалка.
Жила летом одна скотница на сетере. Как-то в четверг вечером зашёл к ней незнакомец и стал обхаживать её и так и этак. Сразу догадалась она, что за гость к ней пожаловал, и попыталась избавиться от непрошеного ухажёра, но только ниче¬го у неё не выходило. Тогда решила она схитрить:
— Повадился тут дикий бык к моей корове ходить. Под¬скажи, как бы мне от него избавиться?
— Да очень просто, — ответил хюльдреман. — Возьми волчьего лыка да гадючьих ягод, и ещё травку, сама знаешь какую. Подожги и дымом окури корову. Скотница поняла, что третья травка, которую он назвать не мог, — богородичная травка. Собрала она все те травы и окурила себя. 
Когда же на другой четверг опять пришёл к ней хюльдре¬ман, то сразу почуял, что она сделала, сморщился и крикнул: «Фу! Провела ты меня!» Только его и видели.
Волчье лыко — это народное название волчника обыкновенного (Daphne mezereum). Его невысокие кустики растут по лесам, чаще там, где тень и сырость. В апреле расцветают розовыми и белыми цветками с приятным запахом. Цветки опадают, и только после этого появляются продолгова¬тые зелёные листья. Назвали его лыком, потому что у этого кустарника очень прочное волокно, не ломается и не рвётся. А волчьим — потому что ядовитое. Осенью на месте цветков созревают длинные красные ягоды с косточкой внутри. Восьми таких ягод достаточно, чтобы убить человека. Но то, что в больших дозах — яд, в малых может идти на пользу. Раньше волчье лыко широко применяли в народной медицине. Гадючьи ягоды — народное название паслёна сладко-горького (Solanum dulmacara). Это вьющееся растение, встречающееся по берегам рек, в сырых зарослях и болотах. Цветки у него фиолетовые, реже белые, на¬поминают цветки картофеля. Это не случайно: они относятся к одному се¬мейству. И плоды у них похожи — гроздочка округлых ягод. Только у пас¬лёна сладко-горького они очень ядовитые, а у картофеля не сильно, но тоже можно умереть.
Богородичная травка — народное норвежское название ятрышника пятни¬стого (Orchis maculata L), русское народное название — кукушкины слёзки, царь-трава. Это невысокий цветок, растущий в светлых лесах, на влажных полянах и болотах. Листья у него покрыты коричневыми пятнами, как шкура гепарда, а причудливые розовые цветки собраны в колос. Он является род-ственником тропической красавицы орхидеи. Он приспособился и к наше¬му климату, и к норвежскому, только пришлось ему стать меньше ростом. Потому и красота его цветков не бросается в глаза. Впрочем, красота в нём — не главное. Главное его достоинство — целебные качества, за что назвали его богородичной травкой, — всегда помогает, как Божья Матерь. Потом стали верить, что связан этот цветок с небом не только названием, что он наделён небесной силой и может служить защитой от нечисти.
Но порой хюльдреман может и отомстить за обиду, про¬кляв обманувшую его девушку. Так и случилось с одной скотницей: хитростью избавилась она от хюльдремана, но с тех пор всё тело у неё стало болеть так, что не могла она подняться с кровати.
А одной молодой девушке, Эли, которая жила летом на сетере, удалось спастись прямо из-под венца. Вот как это было.
 Как-то Эли случилось ночевать на сетере одной. Была с ней только собака. Только улеглась Эли спать, как от¬воряется дверь и входит её жених. «Ну вот, — говорит, — пришло время и свадьбу играть. Вставай, некогда разлёживаться».
«Пожениться мы собирались, — удивилась про себя де¬вушка, — да не так скоро». Жених стоит на своём, а она стала к нему приглядываться, и сомнение её взяло — тот ли он, за кого себя выдаёт, можно ли ему верить? Видит, и собака ощетинилась, рычит на пришедшего к ней гостя. Испугалась Эли и согласилась.
И тут откуда ни возьмись в избушке народ собрался — к свадьбе готовиться. Видит девушка, стоят две старушки и ласково так на неё смотрят. «Очень уж злая у тебя собака, Эли, — говорит од¬на из них. — Выгони-ка ты её во двор». Смекнула Эли, что хотела ска¬зать старушка, повязала на шею собаке свою красную ленту и вы¬пустила пса за дверь. Да крикнула ему вслед, чтобы домой бежал.
Убежала бы и сама, да уж подошли к ней, чтобы наряжать для праздника. Одна из старушек надела ей на грудь ожерелье не¬весты и шёпотом стала успокаивать: мол, помощь скоро придёт.
Тут Эли и вспомнила, что когда-то давным-давно с этого сетера пропали две девушки. «Может, это они и есть, вот и хотят помочь», — подумала Эли, и у неё отлегло от сердца. Не стала она им мешать: пусть делают как знают.
А собака тем временем прибежала на хутор и давай выть да на стену, где ружьё висело, бросаться. Тут увидели все на шее у собаки красную ленту Эли и поняли, что с ней что-то неладное приключилось. Собрал бонд работников, взяли они ружья и поскакали на сетер.
Меж тем в избушке всё было готово к свадьбе: и комната убрана, и стол накрыт, и невеста наряжена. А Эли дрожит да всё в окошко поглядывает: не скачет ли кто. Вдруг услышала она вы¬стрел. «Господи, спаси и сохрани», — зашептала Эли и сложила ру¬ки крестом на груди. Скрытый народец тут же стал срывать с неё наряд невесты, только ожерелье никак им не снять из под скрещен¬ных рук. Потом выкатились все серыми шерстяными клубочками вон. Так и спаслась Эли.
А то ожерелье по сей день хранится на хуторе.
Можно забрести в горное царство по ошибке или поддав¬шись на уловки. Тогда, если хочешь ещё раз увидеть родной дом, ни в коем случае нельзя разговаривать, есть или пить то, что тебе предло¬жат хозяева горы, — можно лишь молчать да молиться. 
Кровь в народных верованиях — сильное магическое средство. По законам волшебного мира кровь — это сам человек. Поэтому, кто принял немного крови подземных жителей, тот сам уже до некоторой степени подземный житель. А если волшебное существо проливает свою кровь в человеческом мире, то оказывается связанным с этим миром и уже не может уйти.
Если же посчастливилось выбраться из горы — пока не поспишь ночь дома, нельзя никому рассказывать о том, что с тобой произошло. Но даже те, кто сумел вырваться из-под власти скрыто¬го народца, всё равно до конца жизни несут на себе тайную пе¬чать, и неуютно им среди людей.
Так, рассказывают про одного старого священника, ко¬торый вызволил свою взрослую дочь из плена скрытого народца. Ему пришлось звонить в колокола три четверга подряд. И вот в тре¬тий четверг собрал он людей и попросил их встать возле берега ре¬ки, взявшись за руки, подобно живой цепи, — и не пускать девушку к воде, когда она появится. Как только начал он звонить в колокола, со стороны леса и в самом деле показалась его дочь — обезу¬мев, как дикий зверь, бежала она к реке, чтобы броситься в неё. Крепко сомкнули руки поселяне и спасли девушку. Но она так ни¬когда и не смогла стать такой, как прежде.
Однако случалось и так, что люди сами уходили в царст¬во скрытого народца, заводили там семьи и лишь иногда, по празд¬никам, возвращались, чтобы навестить родных.
Подчас вмешательство скрытого народца в жизнь людей оборачивалось несчастьем. Чтобы связать свой мир с человече¬ским более тесными узами, тюссы крали младенцев. Забудет мать положить в кроватку к новорожденному спасительные Библию, Псалтырь или сталь, да ещё оставит его ночью без присмотра, придёт скрытый народец и заберёт маленького, а взамен подкинет своего. Таких детей норвежцы называли подменышами.
Лежит подменыш в колыбели, уродливый, тощий, больше¬головый, и только и делает, что ревёт, а подрастёт — говорить тол¬ком не умеет, только злится, мычит да камнями во всех швыряет.
Хочешь вернуть своего ребёнка назад, надо мучить подменыша и всячески над ним издеваться, — например, хлестать его три четверга подряд на куче мусора. Если его мать не сможет вынести того, как издеваются над её кровным чадом, она поменяет детей обратно, да ещё укорять будет: «Добрее я была с вашим ребёнком, чем вы с моим!».

Обратная связь. Хюльдра.
Летним днём на лесной тропинке ни души. Бодро шага¬ешь по утоптанной дорожке; всё вокруг так спокойно и хорошо. Что же тогда тянутся к тебе мохнатые еловые лапы, словно загора¬живая дорогу? В тишину леса, всю сотканную из шелеста и шоро¬хов, вдруг вплетается новый звук — чистая грустная мелодия, кото¬рую выводит необыкновенный женский голос. Поворот тропинки — и перед тобой она, твоя детская мечта, твоя сказочная принцесса! Высокая, статная, с нежной белой кожей. Ласковые глаза сияют ра¬достью — они всегда ждали только тебя. По плечам струятся золо¬тые, как мёд, пушистые волосы — так и тянет коснуться рукой. Улыб¬ка робкая, доверчивая и в то же время обещающая… Ты пропал, охотник!
Тоскуют девушки из скрытого народца в своём прекрас¬ном мире и стараются выйти замуж за человека, а если их из¬бранник женат, то хотя бы родить от него ребёнка. Называют этих «невест» хюльдрами, от древненорвежского слова huld, что зна¬чит «скрытый, спрятанный». Они обычно прячутся от людей, дела¬ясь невидимыми, и показываются только по собственному жела¬нию, как правило, своим избранникам. Бывает, хюльдра, выбрав себе парня, неделями ходит за ним по пятам, не оставляет его в покое ни днём, ни ночью, ни в поле, ни в доме. И никто, кроме парня, её не видит! Всем остальным кажется, что он разговарива¬ет сам с собой.
Очарованию хюльдры противостоять нелегко, но среди людей всё же попадаются стойкие к соблазнам юноши и верные мужья. В таком случае хюльдра принимает вид знакомой и даже жены.
Старый Ула рассказывал, что давным-давно, когда он был ещё молодым, случилось ему как-то раз выжигать лес под пашню на Остэбакье, что ниже хутора Осэбю. Одним вечером пришла к нему хюльдра, прикинувшись его женой, так что Ула ни¬чего и не заподозрил.
— Голубушка, — спросил он её, — зачем же ты пришла? Дома что не так?
— Да нет, без тебя соскучилась, — отвечала она.
— Как же ты детей оставила?
— А я их спать уложила.
Поговорили, и она шмыг к нему в кровать. До утра побы¬ла, а утром ушла. Только Ула потом сам рассказывал: целует она его ночью, и нет-нет да подбородок язычком лизнёт. Так на том мес¬те, где её язык прошёлся, потом больше в жизни щетина не росла!
Как не попасться к хюльдре на удочку? А вот как. Какой бы облик ни принимала хюльдра, какой бы красавицей ни пред¬ставлялась, есть у неё один изъян: уродливый коровий, реже — кон¬ский, хвост. Обычно она его тщательно прячет, подвязывает, под юбкой скрывает, а он нет-нет да и покажется. Иногда говорят, что у хюльдры спина впалая — как старое трухлявое корыто. Вот так и узнают её охотники и пастухи.
Что дальше делать? Можно бежать без оглядки, можно гнать хюльдру. Имя Господне, молитва и крестное знамение в та¬ких случаях незаменимы, но есть и другие средства. В Эстердале рассказывают, как пришла хюльдра к одному мужчине, когда он ночевал в домике на сетере. Понял он, что дело нечисто, и сказал ей идти своей дорогой. А она на своём стоит. Стал он тогда огонь в печи раздувать и видит: пока огонь горит, хюльдры нет, а как за¬тухает пламя, одни угольки остаются, она снова тут как тут. Так и промаялся всю ночь. Наутро плюнул, ушёл было с сетера, да вернулся — дела не пускают. Вот и прихватил с собой ружьё на следующую ночь. Как только огонь в печи потух, заглядывает в две¬ри хюльдра. Он за ружьё — и выстрелил. В хюльдру, правда, не по¬пал, но она так испугалась, что больше не показывалась. Так что силой хюльдру тоже можно одолеть, не только молитвой.
Иногда хюльдра ищет себе пару не в лесу и в горах, а приходит на деревенские танцы: от кавалеров отбоя нет, можно поплясать вволю, да и женишка присмотреть. Развеселится хюльд¬ра, а хвост возьми да и выгляни из-под юбки. Если заметит это па¬рень, может прочитать молитву, и тогда хюльдра сразу исчезнет, а может ей вежливо шепнуть, что, мол, юбка-то сбилась или что подвязка съехала. В этом случае хюльдра мило улыбнётся и перед тем как пропасть, пообещает награду. И не обманет: наутро най¬дёт парень у дверей своего дома жирную корову, овцу или козу. Ищут-ищут хозяина — никто скотину не признаёт. Значит, хюльдра отблагодарила. Из подобных историй видно, что тактичность и веж¬ливое обращение ценят не только человеческие женщины.
Благодарит хюльдра не только за вежливое обращение, но и за услуги. Позволит ей охотник у костра погреться да ещё на губной гармошке сыграет — повеселит от души, или отдаст куртку, если нечем ей ребёнка укутать, — и удачная охота ему обеспечена. Рыбака хюльдра порадует хорошим уловом, пастуху, одолжившему повозку, подарит корову, а доярке, с которой делит сетер, в доме приберёт.
Щедро платит хюльдра за оказанное внимание, но обид не прощает. Если хюльдре отказать, она может отомстить: хлестнуть хвостом, так что останется голубая отметина или бородавка, предсказать, что не будет человеку больше удачи, или напророчить скорую смерть. Всё, что она говорит, сбывается. Многие из тех, кто не угодил хюльдре, становились на всю жизнь сумасшедшими или чахли и быстро умирали. Правда, не всегда из-за её капризного и злобного характера. Некоторые сами были виноваты в обрушив¬шихся на них несчастьях.
Красавчик был Йенс Клейва. И сам знал, что красавчик. Вбил себе в голову, что все женщины по нему так с ума и сходят, едва увидят. Вот и поклялся, что не женится, по¬ка все девчонки в округе по нему сохнуть не будут. Сей¬час он водил за нос шестерых, так-то. «А седьмой будет Маргит Ботен», — решил он и принял¬ся, как был, в одной рубашке, вырезать большую иво¬вую свирель.
Вдруг как треснет что-то над ухом: «Трах!». Йенс вскочил. А перед ним — девушка. Красоты неска¬занной, в жизни таких не видывал. «Что это ты строгаешь, Йенс?» — спрашивает. «Да вот свирель. Хочу попытать, не выйдет ли из неё ка¬кого мотивчика».
«Попытка не пытка, Йенс. А тебе и вовсе плёвое дело». Давай, Йенс, будь достойным кавалером! Да не тут-то было, чёрт возьми! Красавица так на него смотрит, прямо пожирает глазами. Он покраснел, губы его не слушаются. Всё, что он смог выжать из свирели, было жалкое:
«Пф-пфи-пфи-ти-ти!» «Да уж, — сказала она, — много поту, да мало проку. Дай-ка я теперь попробую». И тут свирель будто сама по себе запела. Йенс и размяк как хлебный мякиш. Играла девушка так, что и Йенс, и сви¬рель плакали.
И Йенсу страсть как захотелось взять её в жёны, да и де¬вушка вроде бы не прочь. На том и порешили. Только поставила она три условия. Коли Йенс их выпол¬нит, будет она принадлежать ему со всеми своими угодьями. Первое: до свадьбы не спрашивать, как её зовут, второе: не рассказывать никому о том, что с ним случи¬лось, ни одной живой душе. Третье же условие было: встретятся они через год, не раньше, и он слово даст, что её дождётся.
«Хорошо, — сказал Йенс, — уговор есть уговор». Вытащила красавица что-то из кармана и смазала сви¬рель, «Если любишь меня, принесёшь с собой эту сви¬рель, когда свидимся в следующий раз». «В этом можешь не сомневаться», — обещал он. Не успела девушка уйти, как Йенс побежал по округе с хутора на хутор. Хвастался да хвалился без зазрения со¬вести. Мол, берёт за себя девушку, да не какую попало, а самую настоящую богачку. У неё и хутор, и земли, и большие леса, а уж коров без счёта. В их долине ни од¬на ей в подмётки не годится. Да и плевал он теперь на всех!
Такой Йенс стал важный, ходит руки в карманы, толь¬ко о свадьбе и думает каждый Божий день. Уж об этой свадьбе заговорят! Перед свадебным поездом — шесть музыкантов, два с барабанами, четыре — со скрипками. Четыре здоровяка в модных шляпах всю дорогу палят из пистолетов, а шестеро прислужников подают пива и браги без меры. Потом он и невеста садятся на холёных коней, а на головах у них подве¬нечные короны сверкают. Народу за ними видимо-не¬видимо: все собрались подивиться, вся округа, и стар и млад…
Вот так Йенс сдержал своё обещание. Настал заветный день, год истёк: взял он свирель и пошёл на то же место, где встретил красавицу. Сел и ну дуть. А свирель-то пересохла. Тьфу, что за напасть! Только шипит и хрипит. Будто что-то обо что-то царапает — и выходит: «Йенс-хвастун! Йенс-дурак! Йенс-пустобрёх! Йенс — телячий потрох!»
«Трах!» — вдруг треснуло над ухом, девушка тут как тут. Глаза сияют, провела руками по темечку, золотую копну волос надвое разделила, на грудь себе положила, — так и сверкают волосы на солнце.
«Ну, теперь-то я могу узнать твоё имя?» — спросил Йенс. «Зовусь я Хюльдрой, — ответила она. — И вот что, Йенс, я тебе скажу. Такого разгильдяя и болтуна, как ты, я се¬бе в мужья брать не хочу, зря ты мной хвастал. И сам ты — как твоя растрескавшаяся свирель!» «Ах так! — закричал Йенс. — Не очень-то и хотелось! Да у меня таких, как ты, на каждом пальце по дюжине. И все без хвостов!»
«Да я-то не такая! Вот я тебе покажу!» — рассердилась Хюльдра.
Подхватила она руками свой хвост да как огреет Йенса по ушам — он и с ног долой.
Эту оплеуху Йенс на всю жизнь запомнил. Глухой, поло¬умный, ходит он с сумой по хуторам, побирается. А де¬вичья любовь так его и колет. Куда бы бедняга ни при¬шёл, везде находится одна воструха, которая непремен¬но спросит: «Что, Йенс, много красоток на твоём хуто¬ре?» И Йенс аж весь просияет: «О да, они там такие ладные да статные!..»

     Обратная связь.   Вампиры.

    На протяжении длительного времени вся информация о вампирах и оборотнях-вурдалаках была полностью засекречена. До сих пор нам неизвестно, где хранятся архивы государственных комиссий, занимавшихся расследованием особо важных дел. Когда будет снят гриф секретности? Кто первый возьмет на себя смелость осветить подлинные события? Много вопросов. Рассчитывать на “манну небесную”, которая вдруг выпадет из верховных слоев на наши грешные головы, мы не можем. Не дождемся. И потому займемся расследованием сами. Что опубликовано на сегодняшний день в открытой печати? Несколько дешевых книжонок, написанных шарлатанами и графоманами, отечественными и заграничными. Этот мусор отметаем сразу. Перемывать старое белье сплетен и слухов, состряпанных на кухонном уровне, мы не станем. Что еще? Короткая заметка в энциклопедии “Мифы народов мира”. Приведем ее полностью:

    «ВАМПИР», в низшей мифологии народов Европы мертвец, по ночам встающий из могилы и являющийся в облике летучей мыши, сосущий кровь у спящих людей, насылающий кошмары. Вампирами становились “нечистые” покойники преступники, самоубийцы, умершие преждевременной смертью и погибшие от укусов вампиров. Считалось, что их тела не разлагались в могилах, и прекратить их злодеяния можно было, вбив в тело вампира осиновый кол, обезглавив его и т. п. Оберегами против вампиров служили также чеснок, железо, колокольный звон и др. В славянской мифологии - упырь.

    Крайне мало. Практически никаких сведений. Но все же приведем коротенькую статью из упомянутой энциклопедии, посвященную упырю. Итак:

    “УПЫРЬ, в славянской мифологии мертвец, нападающий на людей и животных, образ упыря заимствован народами Западной Европы у славян (см. Вампир). Согласно древнерусским поучениям против язычников, те клали требу (приношения) упырям и берегиням до того, как стали поклоняться Перуну. Согласно позднейшим поверьям, упырем становится после смерти человек, рожденный от нечистой силы или испорченный ею (ребенка-упыря можно узнать по двойным рядам зубов), умерший, через гроб которого перескочила черная кошка (черт), чаще - нечистый (”заложный”) покойник, самоубийца, умерший неестественной смертью, особенно колдун. По ночам упырь встает из могилы и в облике налитого кровью мертвеца или зооморфного существа убивает людей и животных, реже высасывает кровь, после чего жертва погибает и сама может стать упырем; известны поверья о целых селениях упырей.”

    Негусто. Хотя радует признание советских ученых (у них подобное крайне редко бывает), что и народы Западной Европы у нас кое-что все-таки заимствовали, а то - все только мы, дескать, по миру побирались. Но - к делу. У дореволюционных ученых, исследователей материалов значительно больше, чем у нынешних “марксистов-теоретиков” и “марксистов-практиков” (иных категорий в нашей стране за редчайшим исключением нет, даже самые отъявленные нынешние “демократы-прогрессисты” взросли в недрах ортодоксального марксизма, сами его упрочили и погрязли в нем навечно, какие бы лозунги они сейчас ни выдвигали), материал этот значительно весомей, качественней. Между тем вампирология, как отдельная научная дисциплина, в РОССИИ не существовала - для титанов мысли и духа XVIII- XIX веков предмет сей был слишком мелок. В результате чудовищного беспрецедентного эксперимента, проводимого палачами-вивисекторами над нашим Народом, значительная часть мозга каждого из нас была просто отключена, эта часть не участвовала в мыслительных процессах. Полностью превратить нас в бессмысленных, бездушных роботов экспериментаторам-расистам не удалось. Теперь все в нашей воле - восстановим ли мы себя или нет, все зависит от нас. Ни один кодовый психобарьер не бывает вечным, об этом говорят случаи крайнего кодирования и декодирования, в частности, опыты проводимые с так называемыми “зомби”, которым удается вернуть человеческую сущность. Вампиры и вампиризм, вопреки навязываемым нам марксистско-иудаистическим догмам, существуют, это факт, это объективная реальность как нашего, так и потусторонних миров.

    В обзорной части нашего труда мы рассмотрели две группы вампиров - низшую и среднюю. Напомним, что в первую входят вампиры-животные (летучие мыши, листоносы, пиявки, молюски-вампироморфы), во вторую - люди-псевдовампиры (в подавляющем большинстве психически больные, патологические особи, одержимые навязчивой манией кровососания). Мы вынуждены были дать эту упрощенную классификационную схему для того, чтобы в дальнейшем проводить четкое разграничение между людьми-псевдовампирами и вампирами подлинными. Последние также неоднородны, об этом говорит не только статистика, но и весь опыт человечества. Мы остановимся на четырёх основных подгруппах, не вдаваясь в более сложное деление и членение, так как многое еще сокрыто завесой тайны.

    Первая подгруппа; воскресшие, псевдовоскресшие или находящиеся в зомбиальном состоянии заложные (”нечистые”) покойники, а также транслетаргические, иначе говоря, осуществляющие связь с загробным миром при посредстве сна-псевдосмерти, индивидуумы. Вторая подгруппа: человеческие особи, в которых вселились вампироморфные инферносущества, иными словами - гибридные хомовампиры; Третья подгруппа: вампиры-оборотни или вурдалако-вампиры инферносущества, способные принимать облик человека, животного, монстра; Четвертая (основная) подгруппа: инферновампиры - обитатели иных измерений потусторонних миров, являющиеся на Землю в своем натуральном облике. Наша задача - разобраться с основными видами вампирообразных инферносуществ, попытаться уяснить их образ жизни, физические и психические особенности. Представители первой подгруппы наиболее близки и знакомы нам - в основном из сказаний, преданий и всевозможных страшных историй, передаваемых от очевидца рассказчикам-слушателям с последующими всевозможными, порою невероятными - искажениями. Что же такое “заложный покойник” с точки зрения современной науки? В первую очередь - это человек, не доживший до своей естественной смерти, то есть индивидуум, чья жизнь оборвалась внезапно, в чьем теле еще сохраняется или сохранялся основательный запас потенциальной энергии. Умерший в собственной постели старец не может стать упырем-вампиром, он изжил свое тело, свои возможности, его ждет покой до самого Вечного Суда. Но всякий ли утративший жизнь в расцвете сил и лет обязательно становится жертвой потусторонних воздействий и превращается в псевдоживое существо, смертельно опасное для живых? Разумеется, нет! Множество людей умирает или погибает задолго до своей естественной смерти: на полях сражений, в катастрофах, под ножами хирургов, от рук бандитов.

Как правило, в таких случаях смерть сопровождается или бессознательным состоянием или же невероятным напряжением, даже взрывом всех нервных, физических и психических сил - человек уходит на своем взлете, на пределе, в точке максимума. Это одно обстоятельство, наверняка является для инфернальных сил существенным препятствием к завладению телом умершего. Механизм этого феномена пока еще изучен недостаточно, это белое пятно, которое ждет своих кропотливых исследователей, но факт остается фактом, и мы можем лишь принять его как некий реально существующий закон взаимодействия сил нашего мира и сил потусторонних. Второе обстоятельство в том, что тела вышеперечисленных покойников захоранивают на кладбищах. Останки погибших и умерших находятся под защитой креста, выражаясь современным научным языком, в заэкранированной зоне, практически недоступной для силовых воздействий из иных измерений. Защитные функции христианской обрядности малоизучены. Дарованная Свыше система защиты от инферносуществ, точнее целый комплекс всевозможных приемов защиты, передавались из поколения в поколение, отлично себя зарекомендовали, работали безупречно, но архитектоника самой защитной системы и механизм ее действия никогда не подвергались последовательному анализу. Мы не берем на себя смелость вести изыскательские работы в данной области, ибо неумелым вмешательством зачастую можно нарушить баланс незримых и сверхъестественных в нашем понимании связей. Воспримем же второе обстоятельство также как и первое - как факт, как реалию бытия: захоронение на кладбище в основном гарантирует неприкосновенность тела покойника, и что интересно, в том числе покойника, скажем, бывшего при жизни атеистом, неверующим, грешником… Другое дело покойники иного рода - заложные

Обратная связь. Вампиры.

Мадьярские хроники XIII-гo века повествуют нам о жуткой судьбе графа Варгоши, садиста и прелюбодея, спровадившего на тот свет около полутора тысяч несовершеннолетних девиц и покончившего с жизнью самоубийством во время разнузданной ночной оргии в собственном замке. Варгоши был отлучен от церкви, предан анафеме, все упоминания о нем подлежали уничтожению. Труп Варгоши, покрытый необыкновенными пунцовыми язвами, прорвавшими позеленевшую кожу сразу после кончины, связали серебряными и бронзовыми цепями, запаяли их, поместили в дубовую бочку, залили ее кипящей смолой, сверху обили листовой медью, склепали швы, еще раз окрутили уже железными цепями толщиной в руку взрослого мужчины, затем бросили на дно сорокаметрового каменного колодца (колодец был значительно глубже, но во время эпидемии чумы, свирепствовавшей за два десятилетия до описываемых событий, в него бросали трупы умерших от этой беспощадной болезни и заливали их кислотами и щелочью), сверху на кованную бочку вылили два чана расплавленного олова, заполнили доверху колодец водой, каменную кладку намертво забили распоркой чугунной заглушкой. В радиусе до семисот метров через каждые два шага вбили в землю на глубину от полуметра до метра острые осиновые колья. Население окрестных городков и сел вздохнуло с облегчением, люди воспряли после кошмарного чудовищного “сна”, были возобновлены работы на полях, в садах, вновь стали играть первые свадьбы, праздновать христианские праздненства… Но уже на сороковой день после кончины графа-садиста, а точнее, на утро после сороковой ночи с памятной всем оргии, во дворе местной сельской церквушки прихожане обнаружили семь изуродованных женских трупов со следами насилия на теле и пунцовыми язвами на позеленевшей коже, шеи у мертвых были прокушены насквозь. Церковная ограда была согнута, сломана, кресты сбиты, повалены - по всей видимости, несчастные искали спасения в единственном надежном месте. Но ничто их не спасло. Поселяне, бросившиеся к колодцу, обнаружили, что земля вокруг него будто пропорота гигантским плугом по спирали на многие сотни метров, колья повалены, расщеплены. Когда сняли заглушку, выяснилось, что вода полностью ушла вниз, в образовавшиеся пустоты, брызги и ошметки застывшего олова еще долго находили по всей округе. Часом позже в собственном доме обнаружили местного священника. Он был мертв. Его горло сдавливала тяжелая железная цепь, та самая, которой обматывали бочку с трупом графа. Крест на груди священника был расплавлен и представлял из себя сгусток стекавшего по груди серебра. Еще через семь дней во время небывалой грозы треснул от удара молнии, а затем рассыпался на каменья старый замок. В течение сорока дней люди видели голубое свечение над ним. По заверениям очевидцев - это воспаряли к небесам души невинно убиенных в замке. И все же проклятье висело надо всей округой еще целых четыре столетия - не проходило ночи, чтобы из близлежащих селений и городков не исчезал кто-либо. Колодец уже давно провалился, на его месте образовалась уродливая глубокая трещина. Со временем она заросла мхом, кустарником - место стало неузнаваемым. Но страшные дела все еще продолжались. Трудно даже представить себе, какой немыслимый всплеск “черной энергии” из иных измерений вызвала бурная жестокая деятельность графа-садиста Варгоши, трансформировавшегося после смерти в одного из самых лютых вампиров-упырей, каковых только знало человечество. Ну или он был просто пришельцем и улетал периодически на НЛО. Однако в подавляющем большинстве случаев вампиры первой подгруппы, то есть воскресшие заложные покойники, ведут себя не столь вызывающе, напротив, они крайне осторожны и предусмотрительны, они стараются не оставлять следов, они набрасываются на жертву лишь в том случае, если абсолютно уверены, что их не видят, не слышат, что они в полной безопасности. Вероятно, сами инфернальные силы заинтересованы в размеренном, рассчитанном протекании процесса перехода типа “тот свет этот свет”. Заложный покойник ничем не отличается от обычного человека. Землистый цвет лица легко объясняется различными телесными заболеваниями. Резко сужающиеся на свету зрачки и закатывающиеся глаза также объяснимы с медицинской точки зрения. Свою исполинскую, нечеловеческую силу вампиры этого рода как правило не демонстрируют в людных местах и при свидетелях. Единственное, что может их выдать - два ряда зубов, характернейшая примета воскресших под воздействием инфернальной энергии заложных покойников, а также слегка увеличенные верхние и нижние клыки с еле различимыми отверстиями. Клыки эти имеют трубчатое строение. Феномен высасывания крови из жертвы до сих пор необъяснен.

Рассмотрим конкретные случаи криминогенной и криминальной деятельности антропоморфных вампиров-упырей первой группы. Напомним читателю, что в эту подгруппу входят воскресшие, псевдовоскресшие или находящиеся в зомбиальном состоянии заложные (нечистые) покойники, а также транслетаргические, иначе говоря, осуществляющие связь с загробным миром при посредстве сна-псевдосмерти, индиивидуумы. Подгруппа эта весьма обширна, зачастую она не имеет четких границ на стыках как с псевдовампирами-людьми, так и с инферновампирами. Для того, чтобы избежать путаницы на первых порах мы не будем рассматривать пограничные слои подгрупп. Общеизвестно, что в Древнем Египте существовал культ мертвых. Особое отношение к мертвым заставляло египтян не жалеть ни сил, ни времени на обработку тел умерших, мумифицирование. Но только ли забота о спасении души умершего двигала живыми, заставляла их затрачивать огромные средства, отнимая их у детей, сестер, матерей. Нет. Основная причина заключалась в ином. Именно в тех краях был наиболее тонкий барьер между Нашим Светом и Тем Светом, пограничные области инферноизмерения практически напластовывались на зоны Нашего Света в районе плодородных долин Нила, шел процесс взаимопроникновения измерений. Следует обратить внимание и на то, что в Прорицании говорится о некоем Черном Озере, которое образуется именно в Египте. Насколько известно, Черное Озеро - это то самое, давно предреченное Озеро Мертвых, куда будут свезены трупы всех погибших до и во время Апокалипсиса землян. По Прорицанию Озеро истолковывается не просто как колоссальный могильник человечества, но и как сверхгигантская “реторта”, наполненная исходным биоматериалом, для выращивания внедряемых на Землю инферносуществ. Памятуя обо всем этом, можно предположить, что Озеро Мертвых неслучайно расположено именно на стыке измерений, в точке, где проникновение инферноматерии связано с наименьшими энергетическими затратами. Остается загадкой связь методу икферносуществами и “негласными членами Комитета”, то есть “инопланетянами”, контролирующими ход развития и гибели земной цивилизации. Похоже, они действуют по одному плану-сценарию. Впрочем, толкование Прорицания - дело специалистов и посвященных. Древними египтянами в первую очередь двигал леденящий душу страх перед мертвыми, встающими из своих могил и пожирающими живых. Заложные, нечистые покойники, не обработанные по всем правилам мумификации, под воздействием прямого инферноизлучения огромной мощности, были бичом древних египтян и одновременно запретной темой, табу. О них нельзя было говорить, о них нельзя было писать на глиняных табличках… но они были повсюду, они вставали из могил, шли в селения и города, несли ужас и смерть. Чем большим влиянием обладал покойник при жизни, тем больший инфернопотенциал он обретал после смерти в результате контакта с Тем Светом. Восставшие из мертвых поселяне, ремесленники могли убить, обескровить человека, род, семью. Этого боялись пуще всего на свете. Этого опасались и сами фараоны при жизни - они знали, что их ждет, какова их участь. Движущей силой в Древнем Египте был страх - жуткий , непрекращающийся Страх перед мертвецами-вампирами. Египтяне знали действие серебряных пуль (серебряные наконечники стрел), кольев, вонзаемых в грудь нечистым покойникам, и пр. средств обезвреживания упырей. Но то, что годилось для Европы, имеющей слабые связи с инферноизмерением, не подходило для узловой точки, для их родины, И потому смолами пропитывался каждый миллиметр кожи, тканей умершего, тело высушивалось до предела, связывалось гибкими прочнейшими ремнями-лентами, замуровывалось на больших глубинах, заваливалось валунами… И все равно. Каждая ночь была страшным испытанием для живых. Стоны, предсмертные вопли, хруст разгрызаемых костей и бульканье высасываемой крови царили в ночи. Сосед боялся помочь соседу, родич отказывался от родича, смерть правила ночным миром долины Нила. Древние египтяне достаточно часто в качестве защитной меры (интуитивно) использовали изображение креста.

Самоубийство в Древнем Египте было недопустимо (самоубийца в узловой точке - стопроцентный вампир, тела таковых сжигали в бронзовых сосудах, пепел развеивали в нубийских пустынях). Выручил Фараон, выделил нужные для похорон средства, младшего брата писца взял под личную опеку. На двадцать первую ночь младший брат в сопровождении отряда воинов, выделенных фараоном, засел в опустевшем доме в засаду. Проснулся на утро он в полнейшем одиночестве. Воинов, как ни искали, так и не нашли. Еще через день по специальному распоряжению фараона усыпальница Нуб-Ита была вскрыта в присутствии тридцати свидетелей. Оплавленный по краям саркофаг писца был перевернут, ритуальные сосуды разбиты, разбросаны. Самого Нуб-Ита нашли в глухом высохшем колодце, который вел из усыпальницы на общее кладбище. Нуб-Ит сидел, прижав колени к подбородку и тихо трясся. Когда два воина осторожно подошли к нему поближе, он издал стон-выдох, наполняя помещение смрадом, и замер. Он был мертв. Ни единого следа мумификации на его теле не было. Нижнюю губу прорывали два больших изогнутых клыка. На месте носа зиял черный, заполненный копощащимися червями провал. Труп упыря залили смолой, подожгли… Три дня над местностью тянулся черный дымовой шлейф. На четвертый, утром нашли мертвым в собственном доме начальника личной стражи фараона. Охранявшие его воины - до двадцати пяти человек - были свалены в дворовый колодец. Тела их были изуродованы до неузнаваемости. На коже начальника стражи было всего два пятнышка-прокола - на горле, у сонной артерии. Жрец Осириса предал Нуб-Ита вечному проклятию. Фараон изгнал из страны младшего брата упыря, казнил его жен, упоминания об Нуб-Ите были сбиты со всех глиняных табличек. Имя его запретили произносить вслух. Еще долгое время гибли люди. Но очевидцы того времени были скупы на подробности.