Форум : Журнал Новый мир. Психология.

8. Психология. Закон, закон или ЗАКОН?

Сегодня в “местах не столь отдаленных” пребывает почти 990 тысяч наших сограждан. Плюс 250
тысяч подследственных и лица, отбывающие наказание в виде принудительных работ на стройках и предприятиях (так называемые “химики”), - всего более 1,5 миллиона человек.
Вероятность попадания такого контингента в состав замкнутого поселения – 100%. Учитывая, что численность армии где-то 1,2 миллиона, вор встречается чаще военного. Кроме того, мало кто знает, но армия сейчас – это колония – поселение и порядками, и обычаями. Огромное, часто нами не осознаваемое влияние лагерной субкультуры на психологию, взаимоотношения, речь людей стало нашей национальной особенностью. Евгений Евтушенко подметил в одном из стихотворений, что у нас “интеллигенция поет блатные песни”. Знать эту сторону собственной жизни нам необходимо. Вообще же, по числу разновидностей мест лишения, свободы Россия не
имеет себе равных. Есть исправительно-трудовые колонии четырех видов режима: общего - для осужденных впервые на срок до 5 лет, усиленного - для осужденных впервые за тяжкие преступления, строгого - для неоднократно судимых и особого - для тех, кого суды признали особо опасными рецидивистами (OOP). Разница между ними невелика - главным образом в количестве позволенных осужденному свиданий, посылок и отправленных писем. Кроме того,
обитатели колонии особого режима носят не обычную, синюю или черную, а полосатую спецодежду и зовутся оттого нежно-фамильярно “полосатиками”.
Несовершеннолетние сидят в воспитательно-трудовых колониях тоже двух видов режима. Подследственные, ожидающие суда и приговора, - в следственных изоляторах (именно такие каменные громады с зарешеченными окнами, часто расположенные в самом центре больших городов, как московская “Бутырка”, ленинградские “Кресты”, киевская “Лукьяновка”, обычно и называют в просторечии тюрьмами). Существуют, наконец, собственно тюрьмы. Преступники называют их “крытыми тюрьмами” или попросту “крытками”, а содержащихся там -
“крытниками”. Тюремного режима страшатся даже самые отпетые. Тот, кто прошел “крытку”, обретают право смотреть на остальных своих собратьев сверху вниз. “Крытники” бывают двух сортов: те, кому отбывание всего или части срока наказания в тюрьме было определено судом в качестве дополнительной кары, и те, кто переведен из колоний за систематическое и злостное нарушение режима.
  Есть еще колонии-поселения для совершивших преступления по неосторожности и для осужденных, переведенных туда из обычных колоний за примерное поведение. Поселенцу можно носить гражданскую одежду, иметь при себе деньги, жить на частной квартире с семьей (конечно, если семья захочет к нему приехать). На Севере поселенцы занимаются главным образом заготовкой леса, а в более теплых краях - сельским хозяйством.
  Всего в стране около 6,5 тысячи колоний всех видов, тюрем, следственных изоляторов, ЛТП, спецкомендатур для “химиков”. Многие считают, будто зоны находятся в основном где-то на “Колыме”, но это не так: они распространены по России более или менее равномерно. 
По данным МВД, 58,6 процента добросовестно относятся к труду. Злостные нарушители режима - “отрицаловка” или “шерсть” - составляют около 15 процентов. Цифры не сходятся на 26,4%.
При слове “тюрьма” в воображении предстает нечто вроде Петропавловской крепости или замка Иф. Но в отечественной ИТК нет ничего романтически-мрачного. Ее территория разделена внутренним забором на две зоны: производственную и жилую. Первая по виду похожа на любое предприятие -пролеты цехов, станки, краны, искры электросварки, бегущие автокары. Жилая
зона - ряды стандартных двухэтажных корпусов, отличающихся от рабочих общежитий на воле только непомерно большими - на 25 - 30 человек - спальнями. Тут же, в жилой зоне, клуб, столовая, медсанчасть, вечерняя школа, которую обязаны посещать все, кому меньше сорока и кто не имеет среднего образования. Осужденные в колонии разбиты на отряды по 120 - 150 человек.
Логику осужденного, который почти сорок лет провел за решеткой отражает фраза: “Я вор, - вот вы живете по-человечески один месяц в году, а остальное время работаете. Разве не так? Я свои “отпуска” проводил, как вам и во сне не приснится, ну а потом садился расплачиваться за удовольствие”. Вообще психология утверждают, что, пробыв в заключении больше семи лет, человек во многом безвозвратно утрачивает навыки нормальной жизни. 
Отдельно стоящие приземистые здания с небольшими окнами - там находятся штрафные изоляторы (ШИЗО) и помещения камерного типа (ПКТ), куда “закрывают” осужденных за разные проступки. Срок пребывания в ШИЗО - до 15 суток, с выводом или без вывода на работу. Наказанные лишены прогулок и любых развлечений, откидная койка на день поднимается к стене и закрепляется замком, чтоб не отлеживали бока. В ПКТ ограничений меньше, но и срок изоляции дольше - до полугода. ПКТ считается более суровым наказанием, чем ШИЗО. Это - максимальное взыскание, которому администрация колонии может подвергнуть осужденного. Дальше - только суд и перевод на тюремный режим. 
Среди традиций мира за решеткой важное место занимает “прописка”. Это своего рода экзамен для новичка на самообладание и находчивость, во многом предопределяющий его будущую “масть”. В сущности, ему предлагается пройти по лезвию бритвы: продемонстрировать покорность авторитетам и обычаям зоны, не уронив одновременно своего достоинства. Сделать это, не зная обычаев, невозможно. Например: “Можешь замочить пахана?”, отвечаешь: “Конечно, нет!”, испуганно косясь на камерного авторитета. Оказывается, надо было ответить: “Могу!” и
брызнуть на него водой из-под крана. И тому подобное… За неправильный ответ или отказ отвечать следует наказание. Кладут на пол и, оголив живот, с оттяжкой бьют по нему ложкой. Количество ударов определяет “пахан”. Поначалу вроде бы не больно, но после 10-15 ударов
терпеть становится невмоготу. Если согласишься в течение недели отдавать в обед второе блюдо “пахану”, то с пропиской отстанут, но больше никто из обитателей камеры всерьез воспринимать не будет. Бросают, например, веник: “Сыграй на балалайке”. Новичок должен бросить его обратно: “Настрой струны”. Подводят к батарее:”Сыграй на гармошке”. Следует ответить: “Раздвинь меха”. Устраивают “свадьбу”: “Что будешь пить - вино, водку, шампанское?” Надо ответить:
“Вино”. Нальют кружку воды - новичок должен выпить. Спросят опять то же самое. В ответ надо сказать: “Водку”. Опять нальют полную кружку - следует выпить. И так будут наливать, пока новичок не скажет “тамаде”: “То же, что и ты”. Или: “Кем хочешь стать - летчиком или танкистом?”. - “Летчиком”. -”Прыгай вниз головой”. Новичок прыгает, его ловят. Должны, по крайней мере,поймать, потому что если он разобьется, с виновных за это спросят. Танкист, соответственно, с разбега бьётся об стенку.
Некоторых губит брезгливость, которую, конечно, нельзя утрачивать. Но ее демонстрация порой приводит к печальным последствиям. Затем общее такое невинное, а скорее наивное, восприятие действительности. Происходит огромный внутренний конфликт: некоторые интеллигенты не могут понять, что здесь можно жить и чувствовать себя человеком, даже любимым делом заниматься, - у них такая психическая структура. И этим они демонстрируют свое неравенство. Например, отказываются от чашки чая, которая идет по кругу, а ее из уважения тебе предлагают. Хочешь не хочешь - отхлебни, не обижай.
На любой зоне (среди заключенных именно так и говорится: на тюрьме, на зоне) существует несколько каст, т. е. групп, арестантов (слово “арестант”
употребляется в современной тюрьме чаще, чем “зэк”, “заключенный”, и звучит
оно уважительнее) разного “достоинства”. Главных каст четыре. Существуют еще
и промежуточные.
  Первая, высшая, каста - “блатные”; вторая, самая многочисленная, -
“мужики”; третья, более или менее большая (в зависимости от зоны), -
“козлы”; четвертая, низшая, - “петухи”, “отверженные”.

“Сливки” преступного мира - “воры в законе”. Звание “вор в законе” - это и корона, и судейская мантия; его власть и авторитет непререкаемы, за неподчинение его воле рядовой осужденный, скорее всего, поплатится головой. Присвоить воровское звание имеют право только другие “авторитеты”, собравшись на “сходняк”.Еще недавно “вор в законе” под угрозой лишения титула и вечного позора обязан был неукоснительно соблюдать традиции, берущие начало в 19 –м веке.
Любой вор, соблюдающий закон, а сейчас таких всё меньше, должен соблюдать правила: не работать ни на воле, ни в зоне, не жениться, не служить в армии, не участвовать в какой бы то ни было общественной работе и художественной самодеятельности, не вставать при исполнении гимна. Зазорно для “вора” было обрастать движимым и недвижимым имуществом - все добытое он
должен был с шиком пропивать либо сдавать в “общак”, откуда, оказавшись на мели, и сам мог черпать почти как с открытого банковского счета. 
При “смотрящем” или “воре” есть группа его помощников. Это и есть “блатные”, которых в колониях называют “отрицаловкой” или “шерстью”. Если в каком-то лагере нет “вора” или “смотрящего”, то обязательно есть люди, которые считают себя профессионалами, тюрьму - родным домом, а всех остальных ее обитателей - пришельцами. В касте “блатных” есть главный - “пахан”, “авторитет”. При “пахане” - что-то вроде политбюро, несколько “блатных”, каждый из которых занимается своим делом: один присматривает за “мужиками”, другой - за “общаком” и т. д. Их тоже могут называть “авторитетами”. У “пахана” и его приближенных есть
своя гвардия - “бойцы”, “гладиаторы”, “атлеты”, «торпеды». Стать “блатным” может не каждый заключенный. Прежде всего он должен быть чист по вольной жизни. Раньше, например, в нее не принимали тех, кто работал в сфере обслуживания, т. е. официантом, таксистом, а также тех, кто
отслужил в армии или хоть раз вышел на зоне на работу. Сейчас эти требования в некоторых зонах отменены.”Блатные” имеют определенные привилегии - право не работать, брать себе из “общака” все, что они сочтут нужным. У “блатных” есть и обязанности. Правильный “пахан” обязан
следить за тем, чтобы зона “грелась”, т. е. получала нелегальными путями продукты, чай, табак, одежду, водку, наркотики. Он обязан также решать споры, которые возникают между другими заключенными, не допускать стычек между ними, следить за тем, чтобы никто не был несправедливо наказан, обижен, обделен. 
В зависимости от того, чье влияние в колонии преобладает, зоны делятся на “красные” или “сучьи” и “воровские” или «чёрные». 
  “Мужики” - это следующая каста. Она состоит из случайных, в общем-то, на зоне людей (например, один машину казенную разбил, другой с работы что-то украл, третьего жена посадила за пьянки, четвертый подрался, пятый - бомж, жил без прописки, и т. д.). “Мужики” прежде всего работают. Пашут на обычной работе - не бригадирами или мастерами, а простыми работягами. Ни на какую власть они не претендуют, никому не прислуживают, с администрацией зоны не сотрудничают. В дела “блатных” вмешиваться они не могут, права голоса на “разборках” они не
имеют. Правда, среди них есть уважаемые люди, к которым “блатные” прислушиваются, не говоря уже об остальных “мужиках”. Словом, “мужики” – это заключенные, которые после отбытия срока собираются вернуться к нормальной жизни.
  Третья каста - “козлы”. Это открытые сотрудники лагерной администрации. Те, кто согласился принять какую-то должность - завхоза, заведующего клубом, библиотекаря, коменданта зоны и т. д. Те, кто надел “косяк” - красную повязку. Те, кто вступил в СПП - “секцию профилактики правонарушений”, т. е. во внутреннюю полицию лагеря. “Козлов” еще называют “суками”, “ссученными”. Лагерная администрация называет их “активом”, “лицами, твердо вставшими на
путь исправления”. Конечно, зэки относятся к ним плохо. К предателям везде плохо относятся, а если учесть, что на каждой зоне между администрацией и зэками война идет - то “холодная”, то настоящая, - такое отношение станет понятным. С “козлами” можно здороваться, общаться с ними, прикасаться к ним,но ни в какие разговоры с ними вступать нельзя. В “общак” их тоже не пускают.
  Последняя каста - “петухи”, они же “обиженные”, “опущенные”, “пидеры” и т. д. Это пассивные гомосексуалисты, изгои, неприкасаемые, отверженные. Но для зоны, где уважают только силу, всё естественно: не сумел отстоять себя - значит, ничего, кроме презрения, не заслуживаешь. Впрочем, умение постоять за себя чаще всего тут вовсе ни при чем. Людей “опускают” по приговору “воров” за разные грехи: стукачество, неуплату карточного долга, неподчинение “авторитету”, за то, что на следствии “сдал” подельников, что имеет родственников в правоохранительных органах… Намеченную жертву обычно жестоко избивают, затем накидывают на шею полотенце, скрученное жгутом, и в полузадушенном состоянии
“опускают”. Есть и другие способы “опетушения” - облить мочой, заставить поцеловать парашу. В большинстве случаев это происходит в следственном изоляторе. Клеймо “петуха”, - на всю
жизнь. Если он освободился, а через много лет вновь попал в места лишения свободы и скрыл свое прошлое, то разоблачение грозит ему смертью. Даже последнему из “мужиков” “западло”
разговаривать с “петухом”, разве что в случае особой нужды и непременно в грубом, приказном тоне, с оскорблениями и руганью. В столовой петухи сидят отдельно и едят из специальных мисок, в краях которых пробиты дырки, - если, не дай Бог, “опущенный” воспользуется вещами другого осужденного, тот считается “законтаченным”, «зашкворенным» и должен либо смыть “позор” кровью “петуха”, либо признать таковым и себя. У “опущенных” тоже есть свой “пахан”, слово которого - закон для остальных.
  Кроме основных “мастей”, есть еще “придурки” - осужденные, устроившиеся на “непыльные” работы дневальными, хлеборезами, библиотекарями; “черти” - те, кто пользуется устойчивой репутацией шута горохового; «чушки» - опустившиеся люди, переставшие мыться и стираться. “Масти” устойчивы, как индусские касты: перейти из одной в другую практически невозможно.
На зонах также “шестерки” - прислуга. В “шестерки” попадают слишком слабые или услужливые люди. В тюрьмах и в лагерях излишняя услужливость не в чести. Если человека попросят что-либо сделать для другого заключенного (например, подать кружку с водой или постирать чужие носки) и он согласится, то быть ему “шестеркой”, даже если это сделано за плату. В тюрьме принято
обслуживать себя самостоятельно.
 Тюремным законом запрещено ругаться матом. Во-первых, потому, что для вора мать - понятие святое. Поэтому на строгом режиме, например, мата практически не услышишь. Во-вторых, выругаться матом - значит почти в любом случае оскорбить кого-то. В условиях зоны послать человека на х… означает, что его считают “петухом”. Если этот человек не является “петухом”, то оскорбивший его будет держать за свои слова ответ.
  Нельзя также называть человека “козлом”, если таковым он не является. А”козла” нельзя посылать на х… - он ведь “козел”, а не “петух”. Барак, в котором живут мужики, нельзя называть курятником, а разгорячившемуся человеку нельзя сказать: “Ты чего петушишься?”. На
воле многое в правильных понятиях может показаться диким, жестоким и даже бессмысленным (например, запрет носить ложку в верхнем кармане робы, класть в карман надкусанный кусок хлеба и т. п.), хотя каждое из таких понятий, безусловно, имеет определенную причину своего появления. Например, ложка – это оружие и носить, например, мачете у бедра – это угроза. Нереализованная, а значит – запрещено. Либо вынь и убей, либо незачем светить.
 Смотрят на человека в течение месяца. Есть понятие: “человек косячный”. Если он не впитал в себя правильных понятий, не понял, как нужно себя вести, что можно, что нельзя, - этот человек “косячный”. А это человек вообще опасный, просто опасный рядом с тобой. Он может запороть любой косяк, как считается, за который ты ответишь, потому что ты находишься рядом. Нельзя просто пригрозить, а потом отказаться от этого. Если уж бросил, даже невзначай, какую-то угрозу конвоиру или “козлу”, то должен ее выполнить. Нужно отвечать за свои слова. В тюрьме не признается никакое изменение ситуации, не признается никакое “нечаянно”. Что значит “нечаянно”? Нечаянно - это значит ты сам что-то не предусмотрел. Поэтому с человеком
случается нечаянность. Нечаянно - тоже признак ненадежности. Ценностью этого мира является человек, который вообще уверен, уверен в себе. В мире, где все очень ненадежно, ценностью становится надежность. 
  Например, нельзя с земли ничего поднимать. Особенно если упало на плац. Пусть хоть шапка зимой упадет - она после этого считается “зашкваренной”. Упала - иди дальше, ищи другую. Не ходи часто в штаб, особенно один, - могут заподозрить тебя в стукачестве. В столовой у поваров ничего нельзя покупать, потому что считается, и правильно, что, покупая из общего котла, ты воруешь у братвы. Нельзя брать чужое. Вот одна из самых распространенных “примочек”. Ты
взял, полистал чужую книгу и положил ее на место. Подходит хозяин книги: “Давай стольник”. - “Какой стольник?” - “Ты книгу брал?” - “Брал”. - “А в ней стольник лежал, давай обратно”. В тюрьме между собой арестанты чаще говорят не “камера”, а “хата”.Пришел с “дольняка”, т. е. из туалета, - руки помой. Садишься за стол - сними “лепень” (пиджак). Когда кто-нибудь ест, нельзя пользоваться парашей. Когда все музыку слушают или передачу какую-нибудь - тоже. Свистеть нельзя - срок насвистишь. беспредельные зоны отличаются? На них надо за все платить. В том числе и за место в бараке. Не заплатишь - можешь зиму провести на улице. На правильных зонах этого нет. Там вновь прибывшему заключенному, как и в тюрьме, должны показать зону, рассказать о существующих порядках, предостеречь от опасностей. Могут предложить вступить в “общак”, в “семью”, в “кентовку”. Если новичок не захочет вступать - это его дело. Правда, на зоне одному трудно, большинство зэков в семьях живут. В лагере семья - это группа зэков, ведущих общее хозяйство, имеющая общий доход. То есть, помимо общелагерного, у них есть свой небольшой общак. Одна семья состоит из двух или более (до 15 - 20) человек. “Кентовка”- это синоним слова”семья”. Но есть тут и второе значение слова. Если в семью обычно приходят самые разные люди - как правило, только из-за личных симпатий или из
соображений выгоды совместной жизни, то кентовка состоит в основном из земляков. Площадь “земли”, прежние обитатели которой могут собраться на зоне в одну кентовку, практически неограниченна. Может быть сибирская кентовка на какой-нибудь среднеазиатской зоне. А на зоне, расположенной в городе, может быть кентовка, состоящая только из жителей одной улицы этого города.

Недавно вернулась к теме разбора психологических/кармических травм (жизненная ситуация заставила)))) Эти травмы присущи, наверное, многим людям - в той или иной степени их проявления. Человек может прожить всю жизнь, часто ведомый реакцией “защиты”, а так для себя и не открыть “травму/травмы”, не начать осознавать её, делая шаги по её преодолению, обретая, в конечном итоге, свою целостность.

В поисках ответов на возникшие вопросы встретила очень интересный материал в разделе Психологическая литература. Это книга 3 “Взгляд в себя” из серии “Путь к свободе” Владимира Жикаренцева. Когда-то уже читала этого автора, но другие тематики.

Материал книги помог мне разобраться в своих “защитах”. Почитала с удовольствием, с улыбкой, увидев себя не в лучших проявлениях в жизни - тех, которые мешают быть “здесь и сейчас”)))

Хотелось бы поделиться и с вами своим открытием этой замечательной книги, которая поможет составить собственный психологический портрет (описано несколько типов характеров и поведенческих линий).

Ссылка на книгу: http://www.psylive.ru/?mod=book&act=read&...

Подобные исследования приводились также в книге Лиз Бурбо “Пять травм, которые мешают человеку быть самим собой”. Эту книгу изучала давно, поэтому информация у Владимира Жикаренцева воспринялась легко, и у него описание, в том числе, дано с точки зрения энергий и работы чакр, что может дать дополнительное понимание и новые механизмы работы над собой.

Итак, почему в походах происходят ЧП:

Недостаточная подготовка

Вы прочитали, сказали “Банально” и пошли дальше. Остановитесь! Под достаточной подготовкой понимается гораздо больше, чем вы думаете:

Это не только УМЕНИЕ правильно крепить веревку, на которой висишь, умение готовить, плавать, рубить дрова, перевязывать раны, разводить костер на снегу, читать карту, выбирать место ночевки и еще 20 раз по столько.

Это не только правильно подобранное СНАРЯЖЕНИЕ.
То есть, снаряжения должно быть столько, чтобы его можно было нести одному человеку. Снаряжения должно быть достаточно, чтобы в случае различных происшествий все необходимое было с собой. Те, кто ходил, знают, как труден бывает выбор, поскольку видели, как много разных вещей могут стать вдруг жизненно важными (одежда, веревки, лекарства, вторая зажигалка…).

Это и такая тонкая вещь, как, например, НАВЫКИ, доведенные до автоматизма.

Вы думаете, что если человек видя, что на него опрокидывается плот (катамаран, байдарка, яхта…) оцепенел, то он “сам виноват”? А как же, ведь ситуация экстремальная, тут уж как человек себя поведет, вроде не предсказать. Вы так думаете? Зря. Привожу аналогию: молодые парни прыгают с парашютом. Сложная ситуация, которая в любой момент может стать экстремальной (неполное раскрытие купола, приземление на крону дерева, сцепление двух куполов и т.д.). Сильный ветер - время тренировки “перворазников” вынужденно увеличили вдвое, дожидаясь его ослабления, в результате количество неграмотных прыжков заметно понизилось. А считать неграмотные прыжки легко - многие теряются и забывают, как гасить купол, и видно, как их достаточно долго тащит по полю. Кроме того, сразу после раскрытия купола отдельные кадры забывают выдернуть “чеку” запасного парашюта, и он на высоте 300 метров раскрывается сам (этот второй купол прекрасно видно издалека).

Второе возражение против применения законов носит иррациональный характер: это боязнь “привлечь неприятности” таким подробным их анализом. Такая боязнь - верный признак, что этот человек возможно даже и опытен, но недостаточно рационален. Он доверяет скорее своему “шестому чувству”, чем разуму, а это чревато в тех ситуациях, когда важны будут знания и логика. (Можно только пожелать, чтобы это были знания всего лишь о расписании поездов…) Поймите! Если вы не будете ЗАРАНЕЕ ЗНАТЬ, как оказать первую помощь - вы окажетесь беспомощны перед примитивной травмой. Если вы не будете ЗАРАНЕЕ ЗНАТЬ, как действовать в случае какой-то накладки - вы можете оказаться в безвыходной ситуации.
Грамотное планирование - это половина успеха, и говорить про него можно очень долго. Важно не только говорить, но и на практике реализовывать. А это иногда бывает ОЧЕНЬ сложно. Даже хорошо понимая, как НАДО действовать, зная, что по ПЛАНУ предстоит то-то и то-то, люди почему-то склонны оставлять события (неправильные!) течь так, как они текут. Вы говорите, что к вам это не относится. Хорошо, верю. Реальная история: поход, самое начало, нашли удобное место для ночевки. Погода вечером выдалась хорошая, и народ устроился петь. Погода хорошая, тихо, безветренно, пелось хорошо. Потом часть людей пошла спать, а несколько человек засиделись. На следующее утро глаза у них были покрасневшие, усталость уже начала накапливаться, но парни были бодрые, а одна девчонка засыпала на ходу. Из-за невнимательности она провалилась в трещину и сломала позвоночник. Группа вместо штурма перевала срочно транспортировала пострадавшую вниз. Конец истории. Спросите себя: “А что бы делал в тот вечер я?”. Пошел бы спать, остался бы петь, стал бы убеждать всех пойти спать? Только честно!

О чем никто не думает

У походов есть немало печальных следствий, о которых по молодости не принято задумываться. Пожилой, опытный тренер говорил, что с ними сталкивались ВСЕ поголовно его старые друзья-туристы. О чем я? Да все о том же:

ПОЗВОНОЧНИК. При переноске рюкзака от нагрузки на позвоночник никуда не деться. Особенно опасны моменты надевания и снимания (самые легкие травмы - потянутые мышцы спины), а также наклоны и падения с рюкзаком. Ранним атеросклерозом рискуют поголовно все водники (рюкзаки которых иногда уходят за 70 кг) и дети. За переноску тяжелого рюкзака до 17 лет - времени, когда кости позвоночника перестают расти, почти со 100% вероятностью придется расплачиваться уже после 40. Некоторым значительно раньше.

ЖЕЛУДОК. Ну о том, что из-за неумения готовить на костре кухня часто травит, все знают. И недоваренный рис, и “Мишкина” каша, разбавленная сырой водой (”Все лезла и лезла недоваренная, а в другом котле мы уже чай заварили. Не чаем же разбавлять!”). Заканчивается это  массовым поносом… Кстати, полезно знать, что “прохватить” в походе может даже не из-за отравления или дизентерии, а просто от смены воды, на которой готовится пища, или от смены типа пищи. Привыкший к сравнительному однообразию домашней еды, желудок адаптируется не сразу.
Приходилось, слышать и о совершенно замечательных вещах: чтобы “разогнать” желудок, люди за неделю до похода начинали есть тухлые помидоры. Желудок бунтовал, конечно. Но постепенно привыкал (человек, он такая скотина, ко всему привыкает). И в походе у таких людей было меньше проблем. Но какой ценой! Или, например, для облегчения рюкзака специальную питательную смесь готовили. И ее ВМЕСТО еды (особенно, если некогда готовить нормально) потребляли. А это чревато массой неприятностей. Например, велика вероятность запора с последующим искусственным поносом и серьезным нарушением деятельности кишечника на несколько дней. Понятно, что такие умники создают себе предпосылки для гастрита и язвы…

ПЕРЕОХЛАЖДЕНИЯ. Помимо обычных простуд, о которых вы, наверное подумали, можно вспомнить и о более серьезных болезнях. Например, знаете ли вы, чем может закончиться получасовое сидение на холодном камне? А получасовое лежание? “Застудить бок” на самом деле гораздо легче, чем многие думают. И последствия будут самые серьезные.

Обо всем этом не думает почти никто

Узелки и веревки
Два шофера на дороге вяжут порвавшийся капроновый трос для буксировки. Вяжут простым (морским) узлом и, видимо от деда запомненным, рыбацким. После первых же рывков (т.е. через 10 метров) либо узел развязывается, либо трос рвется по узлу. Внимание, вопрос! Кого они матерят? Правильно! “Этих козлов, которые совсем разучились тросы делать”.
Вы думаете, отсюда мораль - учите узлы? Не только. Самое главное - это не зазубрить какое-то количество узлов. Гораздо важнее знать несколько простых, но важных АКСИОМ УЗЛОВ И ВЕРЕВОК. Причем важно добиться, чтобы люди “умом и сердцем” поняли их, тогда человек даже через несколько лет, даже позабыв все узлы (сохранив только правильные понятия о них) сможет достичь нужного результата. Аксиомы эти очень простые, и многие их знают. Увы, далеко не все… Попробуйте закрыть текст и сами их составить! Получилось?
Возможно, вы уже с ними свыклись. Объясните их новичкам и, увидев их удивление (для них эти аксиомы поначалу звучат как парадоксы), почувствуйте, как мало люди знают об узлах

ЛЮБОЙ УЗЕЛ ОСЛАБЛЯЕТ ВЕРЕВКУ. Т.е. если закрепить веревку, намотав ее вокруг двух параллельных бревен, то просто веревка выдержит большую нагрузку, чем та же веревка с завязанным на ней узлом. После рывка веревка рвется на месте узла. Все узлы можно ранжировать по степени ослабления веревки. (Это делается путем проведения серии экспериментов на специальном приборе). Наиболее простые узлы, как правило, сильнее ослабляют веревку! Наиболее сложные - слабее.

Более того, ВСЕ УЗЛЫ ОСЛАБЛЯЮТ ТО МЕСТО ВЕРЕВКИ, НА КОТОРОМ ОНИ ВЯЗАЛИСЬ, И ПОСЛЕ РАЗВЯЗЫВАНИЯ. Это связано с тем, что по всем изгибам узла на внутренний и внешний радиусы изгиба веревки приходится разная нагрузка (на внешнюю сторону изгиба нагрузка больше), что, в свою очередь, приводит к деформации волокон. Деформация волокон тем сильнее, чем большая нагрузка дается на веревку и чем меньше кривизна радиусов изгиба конкретных узлов (у правильных сложных узлов этот радиус больше). Справедливости ради замечу, что некоторые узлы с малым радиусом кривизны тем не менее являются сравнительно прочными, поскольку у них чередуются “правые” и “левые изгибы”. Т.е. если веревка в узле дважды изгибалась в одну сторону, то этот узел будет менее прочным, чем похожий узел с изгибом сначала в одну, а потом в другую сторону.
Также необходимо упомянуть о том, что многие узлы могут быть заметно ослаблены из-за того, что в них допустили “перехлест” или не до конца затянули (что также может привести к “перехлестам”). Перехлест - это неправильное положение двух веревок в узле, которые вместо того, чтобы идти и изгибаться параллельно, перекручиваются (перехлестывают) одна через другую. Перехлест приводит к уменьшению радиусов изгиба и большей деформации веревки, чем в правильно завязанном узле. Некоторые узлы, например, встречную восьмерку, стоит показывать и разучивать исключительно из-за того, что их непросто завязать без перехлестов, и все перехлесты в этом узле хорошо видны даже новичку.

ПРОЧНОСТЬ, ПРОСТОТА И ЛЕГКОСТЬ РАЗВЯЗЫВАНИЯ УЗЛА ЯВЛЯЮТСЯ, как правило, ВЗАИМОПРОТИВОРЧЕИВЫМИ СВОЙСТВАМИ. Это означает, что если узел легко завязать, то он оказывается далеко не самым прочным. Или, если узел простой, то, как правило, он имеет тенденцию сильно затягиваться (иногда веревку, завязанную таким узлом и побывавшую под рывком, проще разрезать…). К счастью, из этого правила достаточно много исключений - самых замечательных узлов. Однако, зная исключения, не стоит забывать о правиле.

СО ВРЕМЕНЕМ ПРОЧНОСТЬ ВЕРЕВКИ ПАДАЕТ БОЛЕЕ, ЧЕМ НА ДВА ПОРЯДКА. Веревку использовали, гнули, вязали на ней узлы, дергали, оставляли под дождем и даже держали на солнце, куда от этого деваться! (Синтетика плохо переносит солнечный свет.) Кроме того, надо внимательно следить за механическими повреждениями оплетки веревки. Иногда безопаснее разрезать веревку в этом месте или (не разрезая) завязать специальный узел, чем пользоваться веревкой с поврежденной оплеткой. Обо всем этом просто полезно помнить, особенно, когда на ней снова висят люди.

Когда все начнут уверенно выходить в конечную точку с 10 метровыми отклонениями, “километр” выбирается так, чтобы он проходил через овраг или другое труднопроходимое препятствие… И люди опять начнут “отклоняться” и “проскакивать” и учиться справляться проблемами ориентирования, проходя маршрут не прямо через препятствие, но не менее точно. И только когда народ начнет уже уверенно и точно проходить дистанцию по прямой (где очень легко диагностировать ошибку), можно давать маршруты в несколько ходов на площади в несколько километров. Здесь народ будет делать все полагающиеся ошибки с определением направления следующего хода… Буквально после четырех-пяти таких тренировок люди будут неплохо ориентироваться и, что гораздо важнее, вполне трезво оценивать свои силы в ориентировании. А вы, в свою очередь, будете точно знать… Нет, не кто хорошо ориентируется, а кто плохо. Вы будете точно знать, кто имеет склонность ошибки ориентирования совершать вновь и вновь (забывать, сколько шагов насчитал, дважды в одну сторону вносить поправку, забывать свериться с планом и т.д.).

К умению правильно оценивать расстояние, пройденное по местности, примыкает и умение правильно вести хронометраж маршрута, не глядя на часы каждую минуту. Вырабатывается это умение просто. Внезапно в начале многочасового маршрута у всех изымаются часы. Задается время - минута (для разгона, всего минута - ее можно еще на вокзале потренировать). Через минуту народ поднимает руки, у кого минута короче - пораньше, у кого длиннее - попозже. Ваша задача - отследить, кто поднял раньше, кто позже, кто точнее всех, огласить результат и дать следующую минуту на размышления. (Если группа большая - разбейте ее на подгруппы! Вам же неудобно отслеживать!). На самом маршруте сначала на такое же размышление выдаются 15 минут. Потом, когда народ станет гораздо лучше чувствовать, сколько времени прошло - час. И такими ежечасными играми разбавляется весь маршрут. К концу маршрута люди будут уже без проблем разговаривать, заниматься сбором дров и даже петь песни у костра (невероятно!!!), не теряя чувства времени (это, правда, не означает, что они разойдутся вовремя). Люди научатся вносить личные поправки, ведь у кого-то в сложные, экстремальные моменты время течет быстрее, у кого-то медленнее. Это действительно возможно и не сложно!

Костры

Костры! Я прекрасно знаю, что это старо и несовременно, уважающие себя люди с ними не ходят, а берут газовую горелку или, в крайнем случае, примус. Чудно! Очень рад! С тем, что это экологически чище (нет костровищ, меньше вероятность пожара), быстрее в использовании (не надо собирать дрова), а иногда и по весу сравнимо (вес топоров и пил и вес баллона и горелки) согласен полностью. Но, люди, если вы, являясь апологетами примуса, не берете с собой спички и не умеете разжигать костры, то вы определенно ищете неприятностей. В конце концов и у горелок вентили сворачиваются и бензин проливается… Кстати, пары бензина в зимнем походе могут стать причиной воспаления легких с такой же вероятностью, что и переохлаждение или травма! Турики устраивают кухню в палатке (тепло и удобно!), “токсикоманят” и думают, что максимум, чем они рискуют - это головная боль… Какая наивность…

Перед обучением разведению костров надо обязательно показать, как дрова пилить и рубить! Это еще ничего, если пилят по сучку, или чурбаками по 70 см, которые потом и разрубить не получится и пилить пополам тяжело… Хуже, когда люди не думают о том, что топор из руки может вырваться, и топорище может слететь, и не только вперед, но и назад. А ведь не думают! Часто! Или ставят ногу, придерживая ветку, так, что стоит топору срикошетить и прощай нога… Топор, как любой острый предмет, опасен, и пользоваться им надо уметь. (Свежая мысль! Правда?) Умеющих пользоваться отличает ВСЕГДА хорошо заточенный, плотно и прочно посаженный на топорище топор, который НИКОГДА не втыкают в землю и (тем более!) в деревья (метров с двух…).

Обучить быстро разжигать костры очень просто. Выбирается пожаробезопасное место, где легко насобирать дрова и рядом вода. В местах снимаются квадраты дерна метр на метр, так, чтобы потом их можно было легко положить на место после тренировки. На каждом квадрате команда из 3-4 человек разводит костер. Задача - максимально быстро развести достаточно большой постоянный, на горении больших веток основанный, костер (можно вскипятить какое-то количество воды, но учтите, что литр-другой быстро кипятятся на щепочках, а щепочки - это не костер). Люди пожадничают с растопкой, забудут про ветки среднего размера и наделают еще кучу подобных ошибок, которые важно разъяснить при разборе полетов. Далее костровища заливаются водой, и все повторяется с той разницей, что дрова перед подкладыванием в костер должны окунаться в воду. Тем (из проигрывающих), кто будет возмущаться тяжелой жизнью, скажите: “Это чуть-чуть мокрые дрова тяжело? Мда, сразу видно, что ты никогда не разведешь костра на снегу (полуметровом) из обледеневших веток! )”. Это сразу отрезвляет.

Более простой тренинг для тех случаев, когда надо обеспечить лагерь дровами, можно организовать так: люди собирают дрова. Если с первой спички костер не разгорелся (пользоваться свечками, сухим горючим и т.п. нельзя!) - дрова изымаются в пользу лагеря, и народ отправляется за дровами снова. После второй неудачи у людей просыпаются такие аналитические таланты, направленные на экстренное обучение разжиганию, каких вам никогда не добиться более традиционными способами!

Полезно всегда помнить ГЛАВНОЕ ПРАВИЛО КОСТРОВОГО: “Главное - это не мешать костру гореть”. Т.е. после того, как костер ПРАВИЛЬНО сложен - он будет только разгораться сильнее, а у профессионалов и вообще гореть по сценарию, то затухая, то опять разгораясь без вмешательства человека. Обучить правильно складывать легко: надо просто объяснить, что ветки в месте горения должны легко получать воздух и “греть” друг друга. Возможно, стоит показать несколько классических видов укладки костра. Если костер складывается под котлами, то правильный костер, прогорая, оседает, а не выгорает с какой-то одной стороны (если дует ветер - позаботься об экране, т.е. “Нечего на ветер пенять, коли руки кривые”). И пусть учатся правильно складывать костер постоянно (при каждом разжигании)! На практике главное правило кострового означает, что у вас на кухне становится на одного помощника больше. А костер горит даже лучше, чем раньше, когда странная фигура с закопченным лицом сидела под ним и дула куда-то в дым

Чему еще учиться?

Выше в двух словах кратко перечислено, чему можно учиться. Но это далеко не все, это просто капля в море… Я не говорил о таком важном в походе умении, как приготовление пищи. Не затронул интересную науку о выборе места для ночлега, которую недооценивают очень многие. А ведь правильно выбранное место ночевки - это отдых. Если место выбрано плохо (ветреное, не закрыто от дождя, затопляемое, лавиноопасное), люди не отдохнут, а значит, больше вероятность ЧП, больше усталость от похода). Также, в этой статье не говорится о медицине, о правильной подготовке снаряжения… Но нельзя пытаться объять необъятное. Главное, чтобы как можно больше людей понимало, что им есть еще чему учиться. А найти книги, где бы описывалось, например, как правильно подбирать снаряжение (как оказывать первую помощь, как вязать узлы), не так сложно. Для этого надо только желание, которого как раз мало у нормальных людей, и которое напрочь отсутствует у туриков (зачем им учиться на чужих ошибках?). Вы говорите, что у вас желание учиться есть? Это очень хороший признак. Теперь то, кем вы будете в походе, зависит только от того, сумеете ли вы его реализовать, и насколько качественно вы это сделаете. Кто-то прочтет тоненькую книжку (”Первая помощь…”), а кто-то запишется на курсы экстремальной медицины в Склифосовском (его не только перестанет мутить от вида крови, но и ЗНАНИЙ, УМЕНИЙ и НАВЫКОВ заметно прибавится). Впрочем, не это главное, главное, что и тот и другой осознают, что им еще есть куда развиваться и вероятность того, что они будут в походе “ходить”, а не транспортировать пострадавших, заметно возрастет

Цель

Возможно кто-то этого еще не понимает, но одна из основных причин того, что в туристических походах происходит много накладок, является ЦЕЛЬ ПОХОДА. Вспомните! Возможно вам приходилось встречаться с ситуациями, когда слова “Ой! Второй котелок забыли!” встречались сдержано-мужественно (воодушевленно-шутливо) “Ничего! Зато веселее будет!”. Или так: маленькая группа. Выбирается маршрут. Два варианта: идти по небольшой дороге (дольше и сложнее) или выйти на трассу и идти по ней (возможно, попутка поймается). За какой вариант массово голосует народ (если с ног не валится)? Правильно - за “пересеченку”! Так интереснее.
Здесь мы и подходим к главному. В походы люди ходят из-за разных причин. Кого-то привлекает компания (или ее отдельные представители ;), кого-то экстремальность ситуации, кого-то возможность сменить обстановку и расслабиться, кто-то (эколог, биолог или крестьянин в душе) просто балдеет от природы, кто-то любит приключения.

Именно последняя категория людей представляет для группы серьезную опасность. Если любители расслабиться будут лишь предлагать менее сложные варианты маршрута и, возможно, изредка халявить, то те, кто любит приключения, с большой вероятностью будут их находить. И неважно, будет это делаться сознательно, когда человек прямо настаивает на более рискованных вариантах, или на подсознательном уровне, когда он случайно теряет или забывает важное снаряжение. В некоторых ситуациях, возможно, имеет смысл специально организовать тщательно контролируемые трудности, чтобы отбить желание их искать и находить (и ладно бы за свой счет, а то, нередко за счет других людей, и в первую очередь за счет руководителя)

А оно надо?

Скандинавы говорят: “Северный ветер сделал викингов”. Многим людям просто необходимы испытания. Без них человек чувствует себя неполноценным, без испытаний он не уверен в себе (для подростков и юношей это актуально вдвойне и втройне). Выйдя же с честью из сложных ситуаций, человек “становится викингом”. Он становится сильнее. Уже одна только возможность этого полностью окупает многие, описанные выше недостатки. То есть я выступаю не против туризма, как кому-то могло показаться, а против многих присущих ему недостатков

Изначально я хотел начать эту статью так:
“Геологи (полевики) не любят туристов. Это я о тех, которые с рюкзаками шляются. А за что их любить? Возьмем среднего геолога - у него с февраля собрана полная информация о районе, в котором работать придется, все снаряжение давно “в боях проверено”, берется нужное с запасом и ничего лишнего, несчастные случаи бывают достаточно редко (экспедиция может несколько сезонов проработать без единой серьезной травмы или болезни).
А что у туриков? Маршрут часто известен весьма примерно, снаряжение собиралось по друзьям за день до похода и не проверено (”А я тарелку дома забыл!” Знакомо?), народ регулярно ломает ноги и руки (на воде и в горах - позвоночник), сваливается с болезнями, тонет, замерзает…”

   Психология. Мир после конца света.

Какой он – Мир после конца?

 Если ответить на этот вопрос, станет понятно,  как жить сейчас. Для начала ответьте – а каков мир вокруг вас? И с небольшой долей фантазии получите будущее.

Вы вступаете на территорию города с замкнутой системой экономики. Все жители делятся на тех, кто производит, и тех, кто грабит и убивает. Разумеется, есть внеклассовые группы  - учёные (разумеется – садисты) и сталкеры (разумеется-чокнутые). Поскольку город расположен на берегу, проблем с продовольствием не возникает,  и рыбы просто завались.