Тень
Непризнанные, подавленные чувства или что прячется в Тени
В прошлом веке неутомимый исследователь человеческой психики К.Г.Юнг сформулировал понятие Тени.
В психологическом смысле Тень – это непризнанные, подавленные чувства и мотивации, которые принято скрывать, от которых «выгодно» отрекаться.
Выгодно – в социальном смысле, ибо человек, ими обладающий, считается однозначно «плохим».
Между тем эти самые нежелательные, отвергаемые качества и подсознательные мотивы – не просто хлам, который можно свалить в чулан психики и забыть о них.
Являясь неотъемлемыми свойствами человеческой природы, эти чувства – а именно: злость, ревность, зависть, стыд, вина – будут яростно и остервенело рваться наружу – тем сильнее, чем упорней мы пытаемся их удержать. Они будут напоминать о себе чувством стыда и бессилия – что мы не смогли с ними справиться, не удержались, ударили в грязь лицом…
И все же эти химеры, пугающие современного цивилизованного человека – как ни парадоксально, будучи признанными, «освобождают» своего носителя от бесконечного напряжения и дарят силу и ресурс, на который он может опереться в своей жизни.
Итак, разрешите представить самых ярких персонажей театра Теней, которых я рассмотрю по степени их признаваемости (исходя из моего терапевтического опыта).
Ревность
Ревность признается довольно часто, и многие люди могут сказать «я ревную своего мужа/жену» без тени смущения. Легализованное таким образом чувство освобождает страдальца, ее испытывающего, от необходимости тратить свою энергию на то, чтобы прятать ее и удерживать.
Тем не менее, оный страдалец мало понимает природу происхождения своей ревности, считая ее свойством своего характера. Я не буду оспаривать влияние темперамента и национальной культуры, остановлюсь лишь на психологическом аспекте проблемы.
Ревность часто возникает у тех людей, у которых был опыт душевного дефицита. Им приходилось делить важного близкого человека (одного или обоих родителей) с соперником, конкурентом, который имел на этих важных людей такие же права. Речь идет о братьях и сестрах.
Простой пример: в семье появляется второй ребенок. Что происходит во внутреннем мире первенца?
Он видит, что внимание и нежность достается этому, в общем-то чужому ему человеку (мифы о братской любви сильно преувеличены), а ему самому – строгий взгляд, посылы «ты уже большой» (иногда – в двухлетнем возрасте!) и ожидания родителей, что он теперь будет справляться со своими заботами сам.
И в то же время, он сам по-прежнему нуждается в этой самой нежности и внимании, которое с такой легкостью достается сопернику, а он никак не может ее получить – как бы ни старался!
Подобная ситуация может возникнуть, если отец покинул семью, и у матери появился новый мужчина. Теперь ребенку приходится делить самого близкого человека с … конкурентом!
И снова, если матери не удалось отыскать каждому свое место – дорогого, ценного человека, вероятна возможность их столкновения.
Тогда и будет посеяно зерно ревности, которое прорастет во взрослом возрасте, и бывший ребенок будет зорко следить – чтобы теперь мое – самое дорогое и ценное принадлежало только мне!
В некоторых случаях страсть обладать объектом любви превращается в одержимость.
А всему виной – детская травма…
Злость
Немало людей способны признать то, что они злятся на кого-то.
Позволение «позлиться», прожить чувство – это уже некоторая свобода, однако мы мало готовы признать истинные причины своей злости.
Подмена истинной причины – надуманной, более удобной – довольно распространенное явление. Чаще всего это происходит тогда, когда злость в отношении истинных «виновников» – табу, но в то же время есть люди, которые удобно «годятся» на роль их заместителей.
Нельзя, невозможно, страшно, не принято – злиться на родителей. Никакие их «грехи» – за то, что не верили в нас, за то, что не принимали, слишком много требовали и критиковали, или отвергали – не являются признанным основанием для справедливого возмущения.
И они же одновременно внушали – осознанно или подспудно – что злиться на них – смертельно опасно…
Могут отказать в родительской любви, и тогда… ужас и смерть.
Зато злиться на брата или сестру – очень даже можно!
Родителям, конечно, не нравится, но зато ужасающих последствий можно избежать.
Можно также «перенести» свою злость на собственных детей, друзей/подруг, мужей и жен…
Вариантов много, но ни один из них не способен удовлетворить ту потребность, которую мы не смогли реализовать в отношениях со своими родителями.
И посему, человек, бесконечно отыгрывающий свою злость «не по адресу», будет подобен Сизифу, пытающемуся закатить свой камешек на вершину высокой горы. Так же бесполезно и бессмысленно.
Хотите пример? Пожалуйста.
Женщина средних лет ненавидит свою дочь – за то, что та напоминает ей мать.
Также манипулирует, не верит, обесценивает…
А все дело в том, что злость этой женщины никаким образом не реализуется – она и сейчас ведется на материнские манипуляции, страдает от неверия и обесценивания – также, как когда-то в детстве…
И ее дочь, которая выросла в этой семейной системе, и приняла «правила» игры, созданные бабушкой и поддерживаемой матерью, стала почему-то крайней, и собирает агрессию матери в свой адрес – за то, что та не в силах изменить деструктивные отношения со своей собственной родительницей.
Зависть
Вот с этим чувством начинаются загвоздки.
Нет, что вы, я не завидую.
Вот эта противная баба Тамара Степановна – завидует.
Молодости, красоте. Моей.
И еще сосед по даче Курьянов нам завидует.
Потому что у нас дача больше и красивее.
Поэтому и не здоровается.
А мне-то что завидовать? Кому?
У меня все хорошо.
В крайнем случае, после тщательной дифференциации мы способны признать «белую» зависть.
Я так рада, что у тебя все хорошо! Завидую белой завистью.
Если же нас кто-то обвинит в «черной» зависти, сделаем все возможное, чтобы от нее отречься.
Зависти не повезло – она табуировалась особенно тщательно, т.к. ее упорно ассоциировали с самыми «низменными» человеческими качествами.
Между тем в психологическом смысле зависть – сестра ревности.
Она также может означать дефицит – владения, обладания.
Чему может завидовать ребенок – например, девочка?
Тому, что у подруг больше игрушек, есть своя комната, и папа ходит с ними в цирк и в кино в то время как ее папа все время работает.
Если ее мама твердит о ее непривлекательности, а папа – глупости, то она будет завидовать тем девочкам, которые, с ее точки зрения, привлекательней и умнее.
Во взрослом возрасте зависть перерастает в ощущение, что кому-то больше повезло – с мужьями, связями, возможностями, и поэтому они живут сказочной жизнью.
Той, которая как будто недоступна тому, кто завидует.
Что может дать признание своей зависти?
Осознание того, что мы недовольны своей жизнью.
И те, кому мы завидуем, могут дать нам хороший ориентир – того, что мы хотим сделать со своей судьбой, и к чему могли бы стремиться.
Признанная зависть может стать серьезным стимулом в жизни.
Непризнанная зависть становится препятствием, ибо тогда появляется «право» считать себя мучеником, несправедливо обиженным, когда раздавали ресурсы. Конечно, их (ресурсы и блага) похватали не честные, достойные, независтливые, а наглые, проворные и пронырливые.
Непризнанная зависть становится удобной ширмой для тех, кто предпочитает в своих глазах оставаться белым и пушистым – хоть и несчастным, а свою Тень отдать недостойным и грязным – хоть и удачливым.
Вина
Я чувствую себя виноватой…
Такое словосочетание я слышала только в рамках терапевтического процесса.
О вине не принято говорить, хоть редкий счастливчик ее не испытывает.
Вины много – и по разному поводу.
Мы чувствуем свою вину перед родителями и детьми. Перед коллегами и друзьями. Перед супругами и домашними животными.
Легче перечислить тех, перед кем не мы ее не испытываем.
Мы чувствуем вину за то, что сделали и за то, что не сделали – не помогли, не защитили, не усмотрели, подвели, не оправдали надежд, не осчастливили.
Мы способны быть виноватыми перед теми, кто от нас зависит, и теми, кто нас тиранит; перед теми, кому считаем, что должны, перед ушедшими в мир иной и даже предавшими нас…
Мы часто попадаем в это гнетущее чувство, и, тем не менее, оно абсолютно деструктивно.
Как правило, возникновение вины связано с невозможными, нереальными ожиданиями от самих себя, которые мы не в силах были выполнить, но за нереализацию которых мы себя бесконечно казним…
Женщина пожизненно выносит себе приговор за насильственную смерть отца. Что она могла сделать, чтобы это предотвратить?
Ответ – ничего, но в ее представлении – она ничего не сделала, чтобы этого не случилось.
Другая женщина чувствует вину за то, что у ее брата и сестры не сложилась жизнь – брат пьет, а сестра в нищете воспитывает детей, считая копейки в кармане.
У нее же есть хороший муж, любимая работа и достаток. И как будто невозможно этому радоваться, когда «страдают» другие члены семьи.
Мужчина винит себя в том, что не дал своему ребенку, которого он покинул, достаточно любви и тепла. И хотя никто не мешает ему поддерживать отношения с сыном, посвящать в мужские секреты, играть в футбол и просто наслаждаться общением, но…
Он не делает этого. Потому что ему мешают стыд и вина – которые висят на нем таким тяжелым грузом, что не дают не то что легко вступать в контакт с ребенком, но не позволяют даже дышать полной грудью…
Ни разу я не встречала конструктивную вину.
Вина разъединяет людей, делая их жизнь тяжелой, невыносимой.
Вина разрушительна и обладает высокой токсичностью.
И уж, конечно, она не способствует «исправлению», как это ошибочно принято считать.
Мы скорее, будем … злы на тех, перед кем испытываем вину.
Даже если мы себе в этом не признаемся.
Стыд
Я смело могу отдать пальму первенство этому чувству в своеобразном хитпараде человеческой Тени.
Даже признавать стыд стыдно.
Это самое прокаженное чувство.
Невероятно, но оно не имеет биологической природы.
Стыд социален, иными словами, его «изобрели» и упорно насаждают сами люди.
Дети не испытывают стыда, пока им не объяснят, почему и за что должно быть стыдно.
Стыд – родной брат вины, которая тоже является «культурным» продуктом, призванным ограждать человека от безнравственных и неблаговидных поступков.
Не зря вина и стыд поступили в наше сознание с религиозными учениями – когда-то они действительно помогли удержать инстинктивные импульсы, и другим способом это было сделать невозможно.
В наше время особенно тяжелым был опыт советского периода, когда проступки, считавшиеся «стыдными», сопровождались для ребенка отвержением со стороны родителей, учителей и воспитателей (ими же инициировалось отвержение детского коллектива), и, зачастую, унижением.
Стыд и наказание, связанные воедино, представляют собой психологический коктейль Молотова – ком труднопереносимых эмоций, причиняющих боль.
Посему все темы, так или иначе имеющие отношение к пережитому стыду и последующему наказанию, так или иначе «фонят» в жизни нынешних родителей, оставаясь «запретными» и тяжелопереносимыми.
Получившие настоящие эмоциональные увечья, и не сумевшие «перевести» их в категорию опыта, они никак не смогут помочь обрести этот опыт своим детям.
Скорее, передадут – если не прямо, то косвенно – ауру стыда, наказания и непереносимости.
Со стыдом часто связаны и семейные «скелеты в шкафу», когда история семьи вымарывается и переписывается – подобно тому, как в угоду политикам переписывается история страны, лишая народ (а в данном случае – потомков) своих корней и живительной правды.
Я знаю не менее десятка историй, когда матери скрывают от детей настоящие имена их отцов, или врут о летчиках и космонавтах.
Действуя как будто во благо детям, а в действительности – не имея сил перенести стыд за совершенную ошибку, они разрушают то немногое, что осталось от неполной семьи – доверие и жизнеутверждающую мощь правды.
Дети прекрасно осведомлены о вранье – нет, не от доброжелателей. Они без усилий прочувствовали отравляющую все живое ауру стыда и вины.
По-прежнему стыдными и почти неосознаваемыми темами являются сексуальные отношения между мужчиной и женщиной.
И это несмотря на попытки современной массовой культуры свести эту самую глубокую, сакральную часть близких отношений к простой технике.
Но эта подмена не приносит человеку облегчения.
Ощутить истинную радость от секса можно только научившись выстраивать близкие отношения и разобравшись с завалами стыда, полученных в наследство от предыдущих поколений.
И, наконец, наиболее подавляемыми темами являются сексуальные влечения к собственным детям – у отцов к дочерям и у матерей к мальчикам.
Непомерный стыд не позволяет честно посмотреть в лицо этому влечению и разобраться в его истоках (поверьте, в этих истоках нет ничего бесчеловечного), что и порождает насилие или производит чудовищные модели семейных отношений.
Может ли Тень стать ресурсом?
Я рассказала далеко не обо всех персонажах воистину всесильного театра Теней.
Есть еще всевозможные страхи, обесточивающая тревога, парализующие беспомощность и бессилие, чувство неполноценности, сопротивление (бытовое название – лень).
Каждый персонаж достоин отдельной статьи.
Мы сами создаем свою Тень, отправляя в этот психический резервуар все свои непризнанные, и сопровождаемые страхами чувства, мотивы, и желания.
Многие из них не являются ни ужасными, ни неправильными.
Мы отнесли ревность, зависть, агрессию, вину и стыд в разряд неприемлемых в силу того, что пережили травмирующий опыт и не хотим новых переживаний.
В особо трудных случаях человек становится так зациклен на своей «ангельской» части, и так старательно отрекается от всего «неприемлемого», что на удержание своей темной стороны уходит вся его жизненная энергия.
Когда мы не хотим смотреть спектакль, который создают персонажи нашего внутреннего мира – тогда они берут власть в свои руки и становятся хозяевами нашей жизни.
И чем больше мы их отвергаем, тем большую власть они обретают.
Именно отречение от своей «теневой» части и рождает переживания – настолько же сильные, насколько велика наша Тень.
Осознанный взгляд на свои чувства, страхи, мотивы поможет пересмотреть степень их «опасности», отпадет необходимость охранять самого себя и весь мир от несуществующего «ужаса».
Исследовав причины зависти, агрессии и ревности, мы сможем признать свои права и желания.
Осознание разрушительности вины и стыда освободит нас от душевного груза.
Признание своих теневых сторон вернет жизненную энергию, которой мы и сможем распорядиться на свою пользу.
http://www.topsecret.ru/secret/nepriznannye,-podavlennye-chuvstva-ili-chto-pryachetsya-v-teni
Интересно , а прайды львов и стаи волков , тоже себя ненавидят ? Или просто заботятся о своей территории ( инстинкт выживания )…..
Цитировать———————–
Ольга, у волков и львов нет таких проблем, как у Хомо Сапиенс, у них они скорее обратные.
Повышенная агрессивность человека связана не со страхами, эгоми, влиянием дьявола и прочим…, а по причине плотности обитания, особенно в городах. Это доказал исследованиями профессор Конрад Лоренц, когда поместил павианов (наиболее близких к человеку по поведенческим реакциям всеядных обезьян) на ограниченную территорию, меньшую чем требовалось такому количеству. Их агрессивность повысилась значительно, относительно пребывания в естественных условиях. Так что повышенная агрессивность Хомо Сапиенс имеет вполне физиологические корни, а не “душевные”
Ольга
В основном это выравнивание, а оно идёт жёстко, когда сильные перекосы. А перекосы в “твори добро шоб усё было как положено”, они компенсируются не меньше. Под удар попадают не случайно. Причины не на поверхности и вряд ли объяснимы с т.з. человеко-морале и прочих справедливостей.
ЦитироватьЭто совершенно другой уровень взаимодействий.
naza Интересно , а прайды львов и стаи волков , тоже себя ненавидят ? Или просто заботятся о своей территории ( инстинкт выживания )…..
В мире животных тоже не всё так просто и мы далеко не всё знаем о них. Вот интересная статья по этому поводу. Про дельфинов подобную инфу прочла впервые 
Инстинкт войны
Светлана КВАСНЕВСКАЯ
Развязывать войны политиков заставляет вовсе не жажда власти или денег, не высокие идеи, а обычные животные инстинкты — ведь все наши братья меньшие, от муравья до обезьяны, периодически выходят на тропу войны, развязывая не менее великие сражения, чем люди. «Огонек» решил выяснить, каковы звериные правила ведения войн и могут ли люди чему-нибудь научиться у солдат-животных?
Незадолго до начала Второй мировой войны Альберт Эйнштейн как-то спросил у Зигмунда Фрейда: есть ли у войн какие-то подсознательные, иррациональные причины? Классик психоанализа подумал и ответил: в истории человечества вообще нет ни одной войны, развязанной по каким-либо разумным и объяснимым причинам. Напротив, в основе всех войн лежат самые примитивные инстинкты агрессии и разрушения, а вот все формально заявленные причины—расовые, экономические, религиозные, идеологические—всего лишь словесная шелуха, красивая обертка, призванная замаскировать приступы страха, агрессии и склонности к насилию и убийствам. Однако—вот парадокс!—до недавнего времени право на реализацию этих звериных инстинктов признавали только лишь за человеком, обладающим разумом и свободной волей. Считалось, что ни одно животное не способно на столь бессмысленную жестокость, как война. Но нет, выяснилось, что и в этом отношении человек немногим отличается от животного мира. Причем далеко не в лучшую сторону.
ТОРМОЗ ДЛЯ ЗМЕИ
—Если под войной мы понимаем агрессивные коллективные действия, то ответ однозначен—все животные воюют,—утверждает профессор Виктор Дольник, главный научный сотрудник Зоологического института РАН.—Но все же подавляющее большинство случаев—это нападение или отражение атаки между разными видами. Если же мы говорим о войне, как о коллективной агрессии против своего же вида, то, как правило, у животных стычка «со своими» происходит с соблюдением запретов на смертоносное оружие.
Более того, чем лучше природа вооружила животное, тем меньше оно себе позволяет «вольностей» с использованием зубов-когтей-яда против сородичей, тем надежнее работают биологические тормоза. Так, неядовитые ящерицы в схватке могут куснуть неприятеля за шею, зато снабженные «химическим оружием» змеи, к примеру гремучники, выясняя отношения, не смеют раскрыть пасть—мораль не позволяет применять яд к ближнему своему. Змеиные поединки бывают настолько корректны, что зоологи долгое время не могли отличить их от брачных танцев.
—Это легко объяснить, ведь многие звери—очень квалифицированные убийцы,—говорит зоопсихолог Андрей Тупикин с биологического факультета МГУ.—Если при каждом конфликте они будут использовать данное им от природы оружие, то они довольно быстро уничтожат свой вид. Соответственно, чем лучше животное вооружено, тем больше выражение агрессии к своему виду переходит в ритуал—враги принимают устрашающие позы, шипят, надуваются, показывают огромные клыки. Демонстрация «арсенала» вызывает у противника страх, велик шанс заменить физическое столкновение, опасное для обеих сторон, психическим противостоянием. Кто первый сломается—тот проиграл эту войну. Без ущерба для жизни, здоровья и популяции.
Следуя этой логике, получается, что ядерное оружие является лучшей гарантией против войны, которая ограничится лишь «ритуальной схваткой»—политическими переговорами с множеством угроз и демонстрацией собственных преимуществ. Но не все так просто.
—Изобретя оружие, человек очутился в положении, когда он может быстро и без труда убить противника, а оставшимся слабым врожденным запретам его не остановить,—говорит Виктор Дольник.—Мы стали редкостным явлением в биосфере: вид, страшный и смертельно опасный для себя самого.
Отчего же «врожденный запрет» на убийство у человека слабее, чем у гепарда или какой-нибудь кобры? А все дело в том, что в своем натуральном виде Homo sapiens—очень слабо вооруженное животное. У человека нет ни ядовитых клыков, ни острых когтей, а вот ядерные бомбы, ракеты «Град» и тяжелые танки в программе сдерживающих инстинктов просто не предусмотрены. Следовательно, и тормозов на выражение агрессии человеку природой отпущено меньше.
ПРАВИЛА БОЯ
—В животном мире, в отличие от человеческого, нападение не всегда связано с агрессией и, следовательно, с войной,—говорит Андрей Тупикин.—Если волк поймал зайца и собирается его съесть—агрессии у него к жертве столько же, сколько у нас к колбасе в магазине. Агрессия всегда состоит из двух компонентов—это злость и страх. Если убрать один из компонентов, драки скорее всего не будет.
На первом этапе противники, пугаясь сами, пытаются друг друга напугать своими формами, звуками, позой и, если понадобится, демонстрацией оружия. Например, мраморная лягушка, пугаясь, раздувается до невероятных размеров, надеясь впечатлить врага.
—И люди точно так же преувеличивают свои размеры, надувая грудь при встрече с соперником,—подметил Виктор Дольник.—Особенно важно подчеркнуть свой ранг военным. Чтобы быть все время «поддутыми», они шьют себе специальные кители со слоем ваты на груди.
Как правило, во время стычки один из противников начинает пасовать. Его страх становится сильнее злости. И тогда он быстренько прячет зубы, когти, приглаживает вздыбившуюся шерсть и принимает смиренно-униженную позу. В переводе на человеческие повадки это значит выбросить белый флаг и начать с противником переговоры о возможных условиях капитуляции. Хорошо бы еще принять как можно меньшие размеры, чтобы не пугать больше победителя, а, наоборот, сигнализировать ему: «Я маленький, нестрашный, безоружный и полностью в твоей власти». Страх при виде этого жалкого зрелища покидает победителя, а вместе со страхом исчезает и агрессия. Многие животные падают на землю и переворачиваются брюхом вверх. Обезьяны принимают позу подчинения, подставляя триумфатору свой зад. Люди опускают голову, падают на колени и, наконец, валяются в ногах.
В большинстве случаев это поведение помогает сохранить побежденным жизнь.
В животном мире военные действия ведутся до тех пор, пока одна из сторон не добьется своего—к примеру, не вытеснит чужака за пределы своей территории. Ни цели убить, ни отомстить животное не преследует.
НЕОБХОДИМАЯ ЖЕСТОКОСТЬ
Конечно, природная мораль с запретом на применение смертельного оружия срабатывает только в случае внутривидовых войн. В случае же межвидовых войн между конкурентами никаких запретов нет, и животные дерутся до полного и окончательного уничтожения противника, занимающего одну экологическую нишу. Такие войны идут десятилетиями—к примеру, волк давит лису, а рысь—мелких кошачьих не для еды, а ради конкуренции.
Ближе всех к человеку по склонности к насилию находятся бутылконосые дельфины афалины, которых мы привыкли считать мирными, добродушными и одухотворенными существами. Однако, как установили специалисты британского Департамента по вопросам защиты окружающей среды, питания и сельского хозяйства, эти приветливые существа на деле являются безжалостными и хладнокровными убийцами, способными убивать просто так, ради забавы. Ученые, осмотрев туши более 60 морских свиней и других китообразных, выкинутых прибоем этим летом на пляжи северо-восточного побережья Шотландии, пришли в ужас—на телах обнаружились многочисленные повреждения, переломанные позвоночники, разорванные легкие и глубокие порезы, оставленные острыми зубами дельфинов. Причем, как подмечают биологи, агрессия со стороны бутылконосов не имела никаких видимых причин: во-первых, афалины не едят морских свиней, во-вторых, морские свиньи не могут соперничать с афалинами в добывании пищи, так как их рационы не совпадают.
—Судя по всему, дельфины убивают их просто так, потому что им скучно,—считает зоолог Ник Трэдженза.—Как очень многие высокоразвитые животные, дельфины многое делают из любопытства.
Кроме того, считает ученый, следует помнить, что афалина—это активный морской хищник, практикует групповой метод охоты. Например, стада дельфинов могут согласованно загонять косяки рыб на мелководье и удерживать их там в течение нескольких недель. Иногда в море встречаются и настоящие банды самцов-холостяков, которые целенаправленно и организованно нападают на другие стада дельфинов с целью овладеть какой-нибудь самкой. Отбитая дельфиниха становится настоящей «наложницей» банды, и каждый из самцов считает вправе совершить с ней половой акт.
ПРОФЕССИОНАЛЫ ЗВЕРСКИХ ВОЙН
У каждой войны есть официальная причина. По крайней мере, всегда есть повод к военным действиям. В животном мире, как и в человеческом, чаще всего началом конфликта служит нарушение чужой границы.
Существует множество способов обозначить для всех потенциальных конкурентов, что данный участок имеет хозяина и что попытка отобрать его не пройдет даром. Например, млекопитающие метят границы территории, а птицы обозначают занятость участка пением самцов.
Да и сама граница—не линия с пограничными столбами. Обязательно есть приграничная зона—своего рода буфер, нейтральная полоса, на которой соседи не охотятся во избежание конфликта.
—Как раз по этой причине в таких буферных зонах образовываются царства травоядных—для них это наиболее безопасная территория,—говорит Андрей Тупикин.—Но рано или поздно голод заставляет стаю хищников отправиться на охоту на нейтральную полосу. И если, транспортируя добычу на свою территорию, хищники встретятся с соседней стаей, то конфликт станет неизбежным.
У некоторых видов животных есть даже профессиональные солдаты—например, у термитов охрану гнезда осуществляют самые крупные особи с непропорционально большой головой, снабженной мощными челюстями-жвалами. А некоторые виды термитов имеют воинов, вооруженных кислотой, в которой обрызганный враг застывает, как в клее «Момент».
У павианов тоже защитники—особая группа в стае. Даже без всякой угрозы с места на место стая переходит организованным походным строем—внутри группы доминантные самцы (самое ценное), самки с детенышами и чуть подросшие малыши. Замыкают шествие самостоятельные взрослые обезьяны, а впереди, авангардом, выступают субдоминанты. Чуть сзади идет арьергард—обезьяны третьего ранга, а если и этого недостаточно для полного обзора территории, то выделяются еще одна или две группы боковой охраны.
—Человек унаследовал эти программы коллективной защиты от врага и прочих опасностей с помощью мужской части группы, соподчиненной между собой жесткой пирамидальной иерархией и способной принимать несколько форм построения, маневрировать и взаимодействовать,—рассказывает Виктор Дольник.—Если павианы встречают на своей территории чужака, они изгоняют его. Предки человека, видимо, тоже жили территориальными группами, и для них война за свою землю была неизбежной—со всеми последствиями, включая воинственные инстинктивные программы. Заметим, что дети начинают играть в войну с младенчества, и учить их этому не приходится. А подростки ведут между собой территориальные войны почти всерьез.
Так же как и остальные территориальные животные, человек менее уверенно себя чувствует на чужой территории—включается древний запрет «прав тот, кто защищает свою территорию». Видимо, поэтому невозможно выиграть партизанскую войну—партизаны точно у себя дома, армия же противника теряется в чужой стране. Именно пограничные войны ведутся у людей с большим соблюдением правил. Хотя и конфликтов на приграничных землях больше.
Человечество, как и все животные, воевало с самых первых дней своего появления на свет. Глава государства, как его древний пращур, может предупреждающе скалить зубы, а заместители в собственной стране, а иной раз и другие страны—принимать на всякий случай позы подчинения. Будут меняться победители, и в некоторых случаях победа достанется не кровью, а демонстрацией когтей. Беда в том, что люди изобретают против себе подобных такие когти, разрушительную силу которых однажды не смогут сдержать ни инстинкт, ни разум.
Цитироватьzor-russ ,и из-за любви тоже войны начинались ……Частенько пытаюсь найти выдержку из рассказа индийца …, хочется перечитать .Будучи в детском возрасте,мальчиком он спросил у отца отчего в мире так неспокойно ….И отец ответил ему , что все проблемы - из-за ЖАДНОСТИ . Кто-то хочет больше территории , кто-то материальных благ , кто-то никак не насытится любовными приключениями , кто то от жадности хочет больше власти , славы …..Всем всегда - недостаточно …И даже убийство - говорил он , от жадности - желание забрать жизнь человека ……Жадность - главный порок человечества ….. Думается во многом , ну если не во всем , он прав.:relax:
ЦитироватьМожно ли назвать жадность страхом ……………., нет , жадность не от страха ……Она от внутренней пустоты , которую пытаются заполнить всем подряд …
Жадность - главный порок человечества …..
Вполне резонно…
ЦитироватьСтрасть - главный порок.. может жадность есть производная страсти
ЦитироватьЕсли человек болен страстью в чем–нить победить ,он всегда проиграет. Потому-что у нас отнимают то что становится смыслом жизни. Можно проследить сотни историй, финал один. Поэтому не понимаю войны, чужая страсть .Хотя, сами войны отличный способ избавиться от привязок и страстей в прямом и переносном смысле. И девятое мая тоже не понимаю, нашли же праздник, используют просто как инструмент показатель силы чтобы боялись другие )) а прикрываются памятью.
Жадность - следствие ущербности души, которая опять же в основном формируется в детстве, как следствие небезосновательного страха ребёнка лишиться жизненнонеобходимых элементов, в первую очередь - любви родителей. Так же страх от нехватки еды, страх от нехватки денег серьёзно переживаемые в семье ребёнка, сформируют у него тягу к накопительству.
ЦитироватьНу а ущербные души неспособны отдавать(проявлять) и принимать(ощущать) истинные чувства, т.к. заблокированы теневым комплексами подсознания. Поэтому компенсируют неимение истинного на суррогат искусственных эмоций, и всязи с этим постоянно нуждаются во внешнем показушном действие - подтверждени своих(чужих) реакций.
Есть целостность - Любовь и ущербность(неполноценность) - страх… остальные качества следствия их.
И жадность и ненасытность близко соотносятся с тем, что Гаутама Будда назвал «желанием»: сверхпривязанностью к материальному миру и его удовольствиям, которая лежит в основе всего человеческого страдания. Жадность никогда не испытывает удовлетворения от того, что имеет, всегда желая и ожидая большего. Это голод, который невозможно утолить. Глубокая форма ненасытности. Так откуда же берёт своё начало алчность? Как ни парадоксально, жадность на самом деле проистекает из слишком малой заботы о своих интересах. Жадность произрастает из игнорирования (подсознательного) самого себя. Зависимость — это одна из форм жадности. Зависимые люди всегда хотят получить больше того, что доставляет им удовольствие, позволяет убежать от беспокойства, страдания или самих себя. Они стараются заполучить то вещество или ритуал, который даёт то, чем они наслаждаются, будь то наркотики, секс, игры, еда, порнография, интернет, телевидение, слава, власть или деньги. Мы все имеем свои персональные зависимости: трудоголизм, рационализм, шопоголизм, перфекционизм и так далее. Это наша довольно таки жалкая попытка заполнить духовную и эмоциональную пустоту внутри, удовлетворить некоторую глубоко похороненную потребность, исцелить или обезболить некую тревожащую психологическую рану.
ЦитироватьТак же страх от нехватки еды, страх от нехватки денег серьёзно переживаемые в семье ребёнка, сформируют у него тягу к накопительству.
Цитировать__________________________________________________________________
Зачастую , чем богаче человек ВЫРОСШИЙ В ДОСТАТКЕ , тем жаднее он .
Жадность - проявление эгоцентризма в крайней степени . Невозможность осознать единство индивидуума и мироздания , частью которой он и является . Мне видится именно так . Рассматривать жадность - как страх , слишком поверхностно …..
ЦитироватьЖадность не является страхом. Жадность это следствие ущербности души. Ущербность души - есть следствие теневых проблем подсознания. Тени подсознания, есть следствие разноплановых страхов, как правило “родом из детства”.
ЦитироватьА - поверхностный взгляд, хотя причины всё те же, в основном комплексы, рождённые страхами из детства:
“Корни такого саморазрушительного поведения находятся в неудовлетворённых инфантильных потребностях, детских и взрослых травмах, а также в неумении быть достаточно эгоцентричными в своей повседневной жизни. Вместо того, чтобы разобраться с этими проблемами, мы стремимся избежать себя.”
Естественно. Потому как обрастая материальными благами из-за страха нищеты(к примеру), затем появляется страх - потерять нажитые богатства, который становится семейным пунктиком. Так что опять именно страх потерять достаток и стать нищим - порождает фантастическую жадность.
ЦитироватьЧеловек живёт очень ограниченно – в осколках, в вине, в страхе. Нужен новый человек, безмерно нужен. Довольно: скажите старому человеку “прощай”. Он создал только войны, насилие. Он создал садистов, мазохистов, он создал очень безобразное человеческое существо. Он сделал людей патологичными; он не позволял родиться естественному, здоровому, здравому человечеству.
Отбросьте страх. Вы приобрели его в детстве, бессознательно. Теперь сознательно отбросьте его и будьте зрелым. И тогда жизнь может стать светом, который продолжает углубляться по мере того, как вы растёте.
Всё, что связано со страхом, зрелому человеку нужно отделить от себя. Так приходит зрелость. Только просмотрите все свои действия, всё, во что вы верите, и узнайте, на чём они основаны – на реальности и опыте или на страхе. И всё, что основано на страхе, нужно немедленно отбросить, ни секунды не раздумывая. Это ваша броня.
Что бы вы ни делали, помните одну вещь: из страха вы не будете расти, вы только постареете и умрёте. Страх служит смерти.
ЦитироватьСтрах это только тень. Он может быть не очевидным, если ты боишься банкротства, но на самом деле ты боишься, что, оставшись без денег, ты станешь более уязвимым для смерти. Люди держатся за деньги как за защиту, хотя прекрасно знают, что нет способа защитить себя от смерти. Но все же что-то нужно сделать.
Важно понять, что все остальные страхи это только ответвления, потому что, если известны корни, можно что-то сделать. Если смерть является основным и фундаментальным страхом, только одно может сделать тебя бесстрашным, и это внутренний опыт бессмертного сознания. (с)
ЦитироватьЭго человека становится источником всех его проблем, всех воин, всех конфликтов, зависти, страха, депрессии. Чувство собственной никчёмности, подпитанное постоянным равнением на других, приносит всем страдания, – и страдания огромные, – ведь невозможно иметь всё.
Цитировать