Восприимчивость

“Ошо, медитация повышает восприимчивость. Но с такой повышенной восприимчивостью жизнь усложняется, поскольку, когда реакции ума усиливаются и обостряются, каждая мелочь заставляет чувствовать себя так, будто на кону вся твоя жизнь. Как нам в этой ситуации отыскать середину, как найти равновесие?”

Безусловно, по мере углубления в медитацию восприимчивость будет повышаться. И это только добавит тебе проблем, поскольку сам смысл восприимчивости состоит в том, чтобы каждое ощущение переживать в полную силу. Человек, занимающийся медитациями, прочувствует оскорбление гораздо острее, чем тот, кто не медитирует. Боль от укола шипа будет гораздо сильнее у медитирующего, чем у обычного человека, так как осознанность того, кто никогда не медитировал, затуманена, она не чистая. Чем гуще туман, окутывающий твою осознанность, тем менее интенсивными будут испытываемые тобою страдания. Возможно, именно в этом заключается причина того, что мы предпочитаем проживать свою жизнь со слабой осознанностью, — просто чтобы уменьшить силу своих страданий. Спроси любого психолога, и он скажет тебе, что каждый человек в детстве учится понижать уровень своей осознанности.

Каждый ребенок рождается восприимчивым, но постепенно он начинает давить в себе эту восприимчивость, потому что жизнь, основанная на чувствах, очень тяжела. Когда дети испытывают гнев, они ведут себя как умалишенные; их лицо краснеет, глаза мечут громы и молнии, они размахивают руками и ногами, прыгают. Все их существо охвачено пламенем. Причина может быть совсем пустяковой, но мы совершенно упускаем суть случившегося. Мы пытаемся оправдать их поведение, говорим: «Не волнуйтесь, они же просто дети». А самим детям мы говорим: «Ты должен научиться держать себя в руках. Не годится так себя вести». Мы учим их подавлять свои чувства.

Как-то я гостил у своего друга. Мы поехали на машине к его знакомым, и маленький сын моего друга поехал с нами. Друг был за рулем, а сын сидел рядом с ним. Прибыв на место, мы зашли в дом, а мальчик остался в машине. Когда мы вернулись, он сидел спокойно, но я чувствовал — что-то не так. Мне показалось, что мальчику немного не по себе, будто он пытается сдержаться, не выпустить наружу то, что иначе разорвало бы его на мелкие кусочки. Он закрыл лицо руками, а голову опустил на колени.

Мы вернулись домой, и как только ребенок выскочил из машины, он расплакался. Я спросил его, что случилось. Он ответил: «Когда вы ушли, я заснул и очень больно ударился головой о руль. Но папа сказал мне, что, если я буду кричать и плакать, когда мы куда-то выезжаем из дому, он больше не возьмет меня с собой. Поэтому мне пришлось терпеть».

С тех пор как он ударился о руль, прошло больше часа, а плакать он начал, только когда мы оказались дома. Целый час ему пришлось сдерживаться и терпеть боль! Вот чему мы учим своих детей: «Вы должны сдерживать себя».

Чем больше мы сдерживаемся, чем больше подавляем, тем ниже становится уровень нашей восприимчивости, а мы изобретаем способы, чтобы не чувствовать, в какой беде мы оказались, ведь иначе нам придется что-то с этим делать.

Мальчик играет во дворе в хоккей. Если во время игры он ударится, то, пока игра не закончится, он просто этого не заметит. И только потом он увидит, что поранился. Но пока его ум настолько увлечен игрой, что он не чувствует боли. То же самое происходит и с тобой. Дни напролет, на протяжении всей жизни ты получаешь синяки и шишки, но ты их не замечаешь, ведь твой ум занят разными делами, работой — одним, другим, третьим. Но медленно, постепенно вся твоя личность покрывается ранами.

Когда ты начинаешь медитировать, возрождается твоя детскость, снова оживает восприимчивость, а переживания, ощущения углубляются. Что бы ни случилось, это затрагивает самые глубины твоего существа, превращаясь в проблему для тебя, твоей семьи и друзей, которые не понимают, что с тобой происходит. Они возлагали на медитации большие надежды, думали, что после них человек станет более спокойным. А все происходит с точностью до наоборот. «Пока он не начал медитировать, он не был очень уж злым, а теперь, когда он занимается медитациями, его просто распирает от гнева и злости». Они думают, что медитирующий должен стать похожим на труп: даже если ты его ударишь, он ничего не почувствует или не подаст виду, а просто будет сидеть и смотреть в пространство. Да, так и есть, но это не случается сразу, как только ты начал заниматься медитациями. Это их конечный результат.

В начале медитаций с тебя начнут спадать все бинты, закрывающие твои раны, будут выходить наружу спрятанные в глубине гнев и жадность. Твои чувства и переживания станут гораздо острее, а то, что с самого детства в тебе подавлялось, вновь загорится с неистовой силой. Ты будешь чувствовать себя так, будто тебя лишили покоя. Если ты болен, то ощутишь, что беспокойства в тебе стало больше, чем когда бы то ни было, а когда испытаешь удовольствие, это переживание достигнет невиданной высоты. Даже мелочи сделают тебя таким счастливым, что тебе захочется танцевать, и такие же мелочи будут вгонять тебя в такую тоску, что ты захочешь свести счеты с жизнью. И все это будет происходить, когда ты начнешь медитировать.

Что же следует делать новичку в медитациях? Если ты попытаешься подавить все возникающие внутри тебя чувства, тебе будет сложно продвинуться на пути медитаций, ведь для того, чтобы глубже в них погрузиться, ты неизбежно должен будешь пережить все, что случается внутри твоего существа. Пережить это полностью и до конца. Если тебя одолела тоска, значит, ты должен пройти именно через это чувство. Лишь тогда ты сможешь испытать абсолютное блаженство. Пока ты до конца не пережил этот мир, ты не сможешь пережить и Божественное во всей его полноте. А поскольку именно мир окутал тебя со всех сторон, то первыми ты должен стереть именно те отметины, которые он оставил на тебе. Так что помни: все эти чувства подавлять не нужно; восприимчивость следует углублять и усиливать. Это может осложнить тебе жизнь, но не используй все эти сложности для того, чтобы бередить свои раны.

Да, тебе, наверное, придется очень нелегко. Так что же ты должен делать, если это случится? Ведь на начальном этапе медитаций так, скорее всего, и будет. Как только ты почувствуешь, что овладевшее тобой чувство становится очень сильным, закройся в комнате и побудь там в тишине и одиночестве. Позволь этому чувству полностью захватить тебя, переживи его до конца. Не изливай его на окружающих, ведь тем самым ты положишь начало длинной цепи реакций. Если чувству нужно выйти, закройся в комнате и выплесни его на подушку — вместо того, чтобы изливать его на ближних. Поначалу это покажется тебе очень странным — изливать гнев на подушку. Но пара тысяч попыток, и, я тебя уверяю, избиение подушки в приступе гнева будет доставлять тебе столько же удовольствия, как если бы ты швырял ее в свою жену. К тому же подушка тебе не ответит! Более того, используя подушку, ты не создашь первое звено в кармической цепочке. Тебе незачем опасаться, что в следующей жизни подушка доставит тебе какие-то неприятности или попытается отомстить за то, что ты ее избил. Подушка уже достигла состояния сиддхи\

Главное здесь вот в чем: не нужно сдерживать свой гнев, мешать его полному проявлению. Позволь ему достичь высшей точки. Швыряй подушку яростно, ожесточенно. Наверное, тебе покажется, что первые два или три приступа гнева получились какими-то ненастоящими. Но уже с четвертого раза ты почувствуешь, что гнев наполнился жизнью и что на него расходуются все твои внутренние силы. Бей, бушуй, ругайся, круши, делай все, что тебе хочется, без всяких ограничений. И через несколько дней ты обретешь сноровку! Ты удивишься, узнав, что западные психологи вовсю используют эту технику.

Один очень богатый японский промышленник поставил на фабрике свою статую, сделанную из резины. Очень разумный человек! Психологи посоветовали ему разместить эту статую напротив входа в офисное здание. На этой фабрике работает около десяти тысяч сотрудников. Им объявили, что они могут обращаться с этой статуей, как им захочется. Для любого человека, а особенно для наемного работника, впасть в гнев — легче легкого. Ему никакие причины не нужны. Быть в услужении у другого человека, быть чьим-то рабом — достаточный повод для того, чтобы испытывать гнев. Рабочие, а временами даже менеджеры, привыкли к тому, что, прежде чем войти на территорию фабрики, они могли наговорить гадостей статуе хозяина или попинать ее. Это имело важные последствия. В результате между владельцем фабрики и его подчиненными возникло новое психологическое равенство.

Все мы ведем себя точно так же. Даже в наши дни мы все еще сжигаем Равану (11) и, проделав это, испытываем какое-то облегчение. Представь, как легко становилось на душе у тех, кто участвовал в первом сожжении Раваны! Мы поступаем так же. Когда нас переполняет гнев на Ганди, Бхутто или кого-то еще, мы делаем их чучела и носим по улицам. Мы бьем их ногами, а затем сжигаем. Все это приносит нам облегчение. Ум избавляется от бремени, и нас переполняет чувство глубокого удовлетворения.

Так что сделай сам для себя то, что ты делаешь, когда являешься частью толпы. Пусть у тебя в комнате, которую можно превратить в место для медитаций, всегда лежит подушка. Если ты разозлилась на своего мужа, считай, что подушка — это его воплощение. Точно так же верующий думает, что божество воплотилось в каменную статую. Весь свой гнев вымести на подушке. И не выходи из комнаты, пока не выплеснешь весь гнев, без остатка. И если ты действительно выпустишь весь гнев, то к своему удивлению почувствуешь, что тебя переполняет доброта, любовь и нежные чувства к мужу. Это напоминает спокойствие, которое наступает после урагана.

Если ты поранишь ногу, закройся в своей комнате и дай себе волю: плачь, как маленький ребенок. Если тебе в ногу вонзился острый шип, ничего не изображай, не уговаривай себя: «Я не должен плакать, ведь я взрослый мужчина». Будь легким и воздушным, как дитя. Все на свете мужчины умеют плакать. Исключение составляют только мертвые мужчины. Но с самого детства тебе внушают, что мужчины не плачут. Странно как-то получается. Глаза и слезные протоки у мужчин и женщин устроены одинаково, но во всем мире плакать позволено только женщинам. Если бы природа пожелала, чтобы мужчины не плакали, она бы снабдила их слезными протоками с другим устройством или вообще не дала бы никаких. Но такое различие между полами природой не предусмотрено. Очевидно, ей хочется, чтобы мужчина тоже плакал.

Плач — это очень странное состояние; он вытягивает из тебя скрытые страхи и душевные раны, истребляя их на корню. Вот почему мужчины чаще женщин совершают убийства. Слезы помогают женщинам время от времени высвобождать свою неудовлетворенность, тогда как мужчины продолжают ее накапливать. Когда же неудовлетворенности становится слишком много, происходит взрыв, причем весьма разрушительный. Женщины меньше склонны к умопомешательству, чем мужчины. Ведь если бы мужчины могли бы так же выплакивать свои печали, они бы не сходили с ума. Если ты вообще не способен плакать, внутри тебя все затвердевает, а тысячи слез, скопившиеся в тебе, превращаются в яд. Так что не думай, что ты взрослый мужчина. Пусть тебя не останавливает то, что вокруг — твои дети или внуки, как же ты можешь при них расплакаться? Присутствие твоих внуков ничего не меняет, разве что так у тебя появится возможность поплакать с еще большим удовольствием.

Если и стоит чему-то выучиться у жизни, то выучи только это: ничего не подавляй, позволь своим чувствам и переживаниям уйти самим, проявив их.

И второе: не нужно выплескивать свои эмоции на окружающих. Зачем их беспокоить? Это совершенно ни к чему. Их можно выплеснуть в одиночестве. Это то, что я называю катарсисом. Каждый человек, занимающийся медитацией, должен пройти через катарсис. Недостаточно просто погрузиться в состояние умиротворения; там, в глубине твоей души, все еще прячутся беспокойство и тревожность. От всего этого нужно очиститься, избавиться. Тогда настанет миг, когда никакого гнева в тебе больше не останется, когда в твоей душе не будет беспокойства, и тогда твоя медитация станет естественной. Тогда ты сможешь освободить подушку от ее обязанностей. Ты должен проводить ее на покой с большими почестями, ведь она оказала тебе гораздо большую услугу, чем ты думаешь. Но до тех пор она тебе пригодится.

Восприимчивость возрастет, переживания станут глубже, и радость, и печаль будут сильно влиять на тебя. Их стрелы устремятся прямо в твое сердце. Подавляй — и ты увидишь: твои занятия медитацией зашли в тупик; изливай свои чувства на окружающих — и твои трудности станут множиться. Пусть твоим убежищем станет одиночество: уединись и выпусти свои чувства. Катарсис — необходимое условие медитации. Твоя медитация может стать полноценной, лишь если ты прошел полное очищение.

Полноценная, чистая медитация — это просветление.

Катарсис идет с медитацией рука об руку: лишь когда медитация становится просветлением, катарсис приходит к завершению. Для сиддхи катарсиса не существует, ведь он ничего не накапливает; но ищущему, санньясину, он необходим.

… Сам смысл санньясы состоит вот в чем: «Отныне я не буду привязывать свои эмоции к другому человеку. Теперь свои эмоции и порывы я буду выражать и высвобождать только наедине с самим собой. Лишь это бесконечное небо будет свидетелем; отныне я не стану изливать их на других. Проявление эмоций при окружающих по сути своей является созданием взаимосвязи, цепочки. Другой — это тоже человек, такой же слабый и нуждающийся, как и я, значит, у него возникнут свои реакции».