Крест наш Нибиру.

Глядя на эти кресты и орнаменты я понимаю, что их часто используют и в кругах на полях. Вероятно, что символ креста нужно искать где-то в глубине веков. Давайте заглянем поглубже.

хнатон принадлежал к Восемнадцатой династии и правил с 1379 по 1362 г. до н. э., а его религиозная революция продлилась недолго. Сопротивление возглавили жрецы Амона в Фивах — вероятно, из-за того, что лишились богатства и власти, но вполне возможно, что возражения носили чисто религиозный характер, потому что наследники Эхнатона (самым известным из них был Тутанхамон) вновь стали включать имя Ра/Амона в свои теофорические имена. Сразу же после смерти Эхнатона его столица вместе с храмами и дворцом стала систематически разрушаться. Тем не менее найденные археологами руины проливают свет на личность Эхнатона и его религию.

Первые упоминания о боге Атоне восходят ко временам XII династии в древнеегипетском рассказе «Сказание Синухе».^[1] В этом рассказе умерший царь описывается как бог, поднимающийся к небесам, затем он объединяется с солнечным диском и его божественное тело сливается с его создателем.^[4] Его изображали в виде человека с головой сокола, также как и Ра. Полное имя бога Атона звучит как Ра-Гор, его имя было светом солнечного диска.

Утверждение, что поклонение Атону было одной из форм монотеизма — то есть веры в единого бога, — основывается по большей части на обнаруженных учеными гимнах Атону. Там есть такие строки: «бог единственный, нет другого, кроме тебя», «ты… сотворил землю». Тот факт, что в явном противоречии с египетскими традициями было строжайше запрещено изображать этого бога в антропоморфной форме, ассоциируется с содержащимся в десяти заповедях запретом Иеговы поклоняться «изображению». Кроме того, некоторые фрагменты гимнов Атону удивительным образом напоминают библейские Псалмы.

Атон.

Да живет… Атон…

О, сколь многочисленно творимое тобою

и скрытое от мира людей, бог единственный, нет другого, кроме тебя!

Ты был один — и сотворил землю

по желанию сердца твоего…

Эхнатон в образе сфинкса поклоняется Атону. Слева картуши с именами Атона и Эхнатона.

Знаменитый египтолог Джеймс X. Берстед («Заря сознания») сравнивал эти строки с Псалмом 104, начиная со строки 24:

Как многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро; земля полна произведений Твоих.

Однако это сходство объясняется не тем, что египетский гимн и библейский Псалом копируют друг друга. Просто речь идет об одном и том же боге из шумерского мифа о сотворении мира — Нибиру, который придал форму небу и сотворил Землю, поместив на нее «семя жизни».

При внимательном прочтении гимнов обнаруживается, что «звездным богом» Эхнатона был не Ра как Амон, или «невидимый», а совсем другой Ра. Это был небесный бог, который «существует с первозданных времен… Тот, кто обновляет себя». Он вновь появляется во всей своей славе, небесный бог, который «уходит далеко и возвращается». Если речь идет о ежедневных явлениях, то эти слова действительно относятся к солнцу, но в долговременном плане такое описание Ра соответствует только Нибиру: планета становится невидимой, объясняет гимн, потому что она «далеко в небе», потому что она «уходит за горизонт, в вышину неба». А теперь, заявляет Эхнатон, она возвращается во всей своей славе. Гимны Атону предсказывают его повторное появление, его возвращение, «прекрасного на горизонте неба… сверкающего, прекрасного, сильного», и провозглашают эпоху мира и милости ко всем. Эти слова — явные мессианские ожидания, не имеющие никакого отношения к солнцу.

Величайшей ересью в глазах жрецов Ра/Амона могло стать возведение специального монумента в честь бенбе-на — объекта, которому поклонялись в далеком прошлом как средству передвижения, на котором Ра прибыл на Землю с небес (рис. 70). Это свидетельствует, что связанное с Атоном ожидаемое событие было Возвращением на только Планеты Богов, но и еще одним прибытием, вторым пришествием самих богов!

Кстати, помните как в 2009 году над Кремлем летал НЛО в форме пирамиды?

Мы приходим к выводу, что именно в этом и состояло нововведение Эхнатона. Вопреки мнению жреческой верхушки и, по их убеждению, преждевременно, он объявил о приходе нового мессианского времени. Ересь усугублялась тем, что утверждения Эхнатона о возвращении Атона сопровождались заявлениями личного характера: Эхнатон все чаще называл себя пророком, сыном бога, «который вышел из тела бога», и поэтому лишь ему одному открыт божий замысел:

Ты в моем сердце, и нет другого, который познал бы тебя… кроме твоего сына Неферхепрура — единственного для Ра. Ты даешь, чтобы он был сведущим в твоих помыслах…

Это тоже было неприемлемо для фиванских жрецов Амона. Сразу же после смерти Эхнатона (по неизвестной причине) они восстановили почитание Амона — Невидимого бога — и сровняли с землей все, что построил Эхнатон.

О том, что эпизод с Атоном в Египте и введение юбилея — «года овна» — были отголосками всеобщего ожидания Возвращения небесного «звездного бога», свидетельствует еще одно библейское упоминание об овне, еще одно проявление отсчета до Возвращения.

В Библии многократно повторяется, что гадание по внутренностям животных, предсказания, заклинания, колдовство и предсказание судьбы являются оскорблением Иеговы — все разновидности магии, практиковавшиеся другими народами, были запрещены израильтянам. В то же время Ветхий Завет утверждал — устами самого Иеговы, — что сны, оракулы и видения могут быть законными средствами общения с богом. Именно это отличие объясняет, почему в Книге Чисел три длинные главы (22 — 24) рассказывают — одобрительно! — о провидце и предсказателе, который не был израильтянином. Этого человека звали Валаам.

Из текста можно сделать вывод, что Валаам был арамеем и жил в окрестностях реки Евфрат; его пророчества рассказывают не только о судьбе «сынов Иакова» и о месте Израиля в истории, но и о будущем других народов, даже о далекой и еще не превратившейся в империю Ассирии. Таким образом, эти пророчества были отражением более широких, не ограниченных народом Израиля ожиданий той эпохи. Включив эту историю, Библия объединила судьбу израильтян с ожиданиями всего человечества.

Эти ожидания, как свидетельствует рассказ о Валааме, имели два направления — зодиакальный цикл, с одной стороны, и путь «возвращающейся звезды» — с другой.

Зодиакальный аспект сильнее всего проявляется в отношении Эры Овна (и ее бога) во времена исхода и становится пророческим, когда провидец Валаам предсказывает будущее, связывал его со звездными символами Тельца, Овна («семь тельцов и семь овнов» для жертвоприношения) и Льва («трубный царский звук у него») (Книга Чисел, глава 23). А при описании далекого будущего в рассказе о Валааме используется важный термин, который можно перевести как «конец дней» — время, когда исполнятся пророчества (Книга Чисел 24:14).

Этот термин напрямую связывает пророчества, касающиеся других народов, с судьбой потомков Иакова, поскольку он был использован самим Иаковом, который на смертном одре предсказывал будущее собравшимся возле него детям: «Соберитесь, и я возвещу вам, что будет с вами в конце дней» (Книга Бытия, глава 49). Пророчества для каждого из двенадцати племен Израиля связаны с двенадцатью зодиакальными созвездиями.

А что же звезда Иакова, о которой говорит Валаам? А что, если Валаам, подобно Эхнатону, имел в виду возвращение Нибиру? Следует понимать, что такое возвращение было бы экстраординарным событием, которое наблюдается один раз в несколько тысяч лет, событием, которое предвещает самые серьезные изменения в судьбе богов и людей. Примерно через сто лет ожидания и предсказания относительно Возвращающейся Планеты, которые мы находим в Книге Исход, в рассказе о Валааме и в действиях Эхнатона в Египте, стали появляться и в самом Вавилоне. Самым важным ключом к пониманию этих широко распространившихся ожиданий был символ креста.

В эту эпоху власть в Вавилоне принадлежала династии касситов, о чем уже упоминалось выше. В самом Вавилоне почти не осталось свидетельств их правления, поскольку эти цари не заботились о ведении царских анналов. Однако после них остались красноречивые изображения и международная переписка — на глиняных табличках.

Именно на развалинах Ахетатона, столицы фараона Эхнатона, — это место в Египте теперь известно как Тель-эль-Амарна — были найдены знаменитые «таблички Тель-эль-Амарны». Из 380 глиняных табличек почти все, за исключением трех, были написаны на аккадском языке, который в ту эпоху служил языком международного общения. Некоторые из табличек представляют собой копии писем фараона, отосланных из Египта, однако подавляющее большинство — это послания иноземных правителей.

Найденное собрание оказалось дипломатическим архивом Эхнатона, а большую часть его содержимого составляли письма от вавилонских царей!В Месопотамии традиции наблюдения за небом были гораздо старше и совершеннее египетских, и поэтому вполне возможно, что царские астрономы Вавилона пришли к выводам относительно возвращения Нибиру без помощи египтян и даже раньше египтян. И если Вавилон спрашивал: «Что это за «Ра как Возвращающаяся Звезда?», то Египет должен был понимать, что имеется в виду «Мардук как Возвращающаяся Планета» — Нибиру, летящая назад по своей орбите.

В 1260 г. до н. э. на вавилонский трон взошел новый царь, взявший себе имя Кадашман-Эллиль — теофорическое имя, неожиданно указывавшее на почитание Энлиля. И это не был случайный жест, потому что его преемники из числа касситских царей в течение следующего столетия брали себе теофорические имена, которые свидетельствовали о поклонении не только Энлилю, но и Ададу — необычное явление, указывающее на желание религиозных перемен. На ожидание чего-то особенного указывают и памятники, которые назывались кидурру — «закругленные камни», которые устанавливались как пограничные знаки. На них наносился текст, излагавший пограничный договор (или жалование земли), а также клятвы соблюдать его; кидурру обычно освящались символами небесных богов. Часто на таких камнях изображали все двенадцать знаков зодиака (рис. 72), а над ними символы Солнца, Луны и Нибиру. На другом изображении (рис. 73) мы видим Нибиру в компании Земли (седьмая планета) и Луны (а также ножа для перерезания пуповины, символа Нинмах).

Примечательно, что теперь планета Нибиру обозначалась не крылатым диском, а новым символом — крестом с расходящимися лучами, что соответствовало древнему шумерскому описанию планеты Нибиру как «пересекающей небо».

Этот способ изображения давно недоступной для наблюдения планеты Нибиру становился все более распространенным, и вскоре касситские цари Вавилона упростили его до обычного креста и заменили им символ Крылатого Диска на царских печатях (рис. 74).

Этот символ в виде креста, очень похожий на мальтийский крест христиан, в научных трудах, посвященных древней символике, называется «касситским крестом». Как свидетельствует другой рисунок, крест обозначал планету, явно отличную от Солнца, которая изображалась отдельно рядом с полумесяцем Луны и шестиконечной звездой, обозначавшей Марс (рис. 75).

С началом первого тысячелетия до н. э. символ креста, которым обозначали Нибиру, распространился из Вавилона на печати соседних земель. В отсутствие религиозных или литературных текстов касситов можно лишь предполагать, что эти изменения в символике сопровождались мессианскими ожиданиями. Как бы то ни было, они усилили яростные атаки верных Энлилю государств — Ассирии и Элама — на Вавилон, а также их сопротивление гегемонии Мардука. Эти атаки отсрочили, но не предотвратили принятие символа в виде креста в самой Ассирии. Памятники древним царям свидетельствуют, что ассирийские цари открыто носили крест на груди, около сердца (рис. 76) — точно так же, как его носят сегодня набожные католики. Это был важный жест — с точки зрения и религии, и астрономии. Тот факт, что крест получил широкое распространение, подтверждается найденными в Египте изображениями, на которых царь-бог, подобно своим ассирийским собратьям, носил на груди знак в виде креста (рис. 77).

Принятие креста как эмблемы Нибиру в Вавилоне, Ассирии и других землях нельзя отнести к неожиданным нововведениям. Эта символика использовалась и раньше — шумерами и аккадцами. «Пусть имя будет ей — «Пересекающая небо», — говорится о Нибиру в мифе о сотворении мира. Соответственно, символ планеты в виде креста применялся в шумерском письме для обозначения Нибиру, но он всегда указывал на ее возвращение, когда она снова становится видна.

В мифе о сотворении мира «Энума элиш» прямо сказано, что после Небесной Битвы с Тиамат пришелец облетел по вытянутой орбите вокруг Солнца и вернулся к месту сражения. Поскольку Тиамат вращается вокруг Солнца в плоскости, называемой эклиптикой (как и остальные планеты Солнечной системы), именно в эту плоскость должен был вернуться пришелец; а когда это происходит, его орбита пересекает плоскость эклиптики. Простой способ проиллюстрировать это явление — показать орбиту известной кометы Галлея (рис. 78), которая в сильно уменьшенном масштабе повторяет орбиту Нибиру: комета приближается к Солнцу с юга, из-под плоскости эклиптики поблизости от Урана. Далее ее орбита изгибается над эклиптикой и огибает Солнце, проходя мимо Сатурна, Юпитера и Марса, а затем уходит вниз и вновь пересекает плоскость эклиптики недалеко от места Небесной Битвы между Нибиру и Тиамат — «Пересечение» (отмечено «X») — чтобы исчезнуть в космосе и вновь вернуться, подчиняясь своей судьбе.

Продолжение следует.