Переход в Новую Эру Водолея 2012 - 2024 год :: Эзотерика и Непознанное :: Космос и Вселенная :: Мониторинг Окружающей Среды

Любовь к трем цукербринам ( отрывок)

Автор Lelikdubl2 - 26 апреля, 2015  |  Просмотров: 291

Караев опять показал Кеше имплант.

– Все твои скрытые пороки, все твои стыдные темные пятна, и даже твоя затаенная ненависть к системе – тоже часть прокачиваемого контента. Нас всех давно подменили. А мы этого не заметили. Знаешь почему?

– Почему? – послушно спросил Кеша, покосившись на опции.

– Именно потому, – ответил Караев, – что тех нас, кто мог это заметить, подменили. Я сказал, система показывает тебе кино – но это неправда. Она показывает его не тебе, а вообще непонятно кому. Ты сам, Ке, и есть кино. Твоя любимая Ксю Баба любит повторять индусскую мантру «ты есть то». Чистая правда, Ке. Ты есть то, что прокачивают сквозь тебя цукербрины. И никакого другого тебя нет. Это реальность нашей жизни. Ее единственная реальность! Я был уверен, что понял все сам – еще до того, как система дала мне допуск. Только потом до меня дошел весь сарказм ситуации. Само понимание, которое я считал своим тайным прозрением, и было допуском! Допуском, просто закачанным мне в башку по проводам…

– Что было дальше? – сверившись с опциями, спросил Кеша.

– Я попытался узнать, когда все началось и как. Следов почти не осталось. Все вычислительные штуки – компьютеры, чипы, программы – вошли в нашу жизнь в конце двадцатого века. Это выглядело как естественный прогресс человечества. Придумали полупроводниковый pn-переход, потом диод, потом транзистор, потом логический элемент, микропроцессор и так далее. Люди вроде бы постепенно изобретали все сами, техническая революция происходила у всех на виду – поэтому никому в голову не закрадывались подозрения. Никому, кроме одного человека…

– Кого? – послушно спросил Кеша.

– Его звали Джон Лилли. Памяти о нем в современной культуре не осталось, а его книги изъяты из баз данных. Он был не компьютерщиком, а, как тогда говорили, ученым-психонавтом. Он исследовал действие различных веществ на человеческое сознание. Однажды, экспериментируя с веществом, которое он называет в своей книге «К», он постиг истину. Лилли увидел, что Землю колонизирует кремнийорганическая цивилизация. Но она делает это не так, как предполагал Герберт Уэллс. Никакой войны. Никаких лучей, никакой крови. Звезды не падают с неба, треножники не высаживаются в городах. Люди сами строят армию вторжения по постепенно проступающим перед ними чертежам. А пришельцы прибывают на Землю в виде технологий и кода. Началось с калькуляторов и электронных часов, а кончилось…

Караев опять потряс перед объективом серебряной метелочкой фейстопа – словно подметая комнатку какого-то невидимого гномика.

– У человечества был шанс, – продолжал он. – Джон Лилли пытался связаться с президентом США и рассказать правду. Но его подняли на смех, назвав обдолбившимся хиппи. Он много раз пробовал достучаться до людей, но его прозрение объявили бредом спятившего наркомана. Постепенно сказанное им было убрано из открытого доступа… И все это время Голливуд отравлял людям мозги своим межзвездным мылом, изображая космических спрутов и внеземных блондинок. Людей все равно было не убедить. Они ведь создавали будущее сами. Они двигали прогресс своими руками – им казалось, что они понимают его природу и цель. Мы беззащитны, Ке. Мы слишком далеки от тех слоев мироздания, где решается наша судьба. Кроме Джона Лилли, никто из двуногих животных даже не заметил вторжения космических хищников. А сегодня все улики уже уничтожены.

– Зачем они пришли? – послушно спросил Кеша, глянув на опции.

– Я думаю, они впитывают нашу сексуальную энергию, – сказал Караев. – Нашу воспроизводящую силу. Это последнее, что можно было отнять у людей. Ты ведь знаешь, Ке, чем ты занимаешься изо дня в день…

Кеша увидел под башмаками Караева опции «потупить глаза» и «опустить глаза». Он выбрал второй вариант.

– Но то же самое, – продолжал Караев, – происходит и с другими. Различаются только детали. Еще в двадцать первом веке секс-контент занял большую часть сетевого трафика. И с тех пор его объем только рос. Вдумайся – миллионы потребителей порнографии целыми днями доводят себя до кипения на раскаленной плите, которую они сами включают у себя под задницей. Они обманывают свой мозг, обдавая жаром похоти наведенные на них электронные приемники и антенны. Совокупляются с кремнием. С тем самым вторгшимся в наш мир врагом, которого краем глаза заметил Джон Лилли… Они перекачивают вибрации собственной жизни в бездонную черную дыру. И даже не видят тех, кто сплетается с ними на ложе извращенной страсти… Они видят только свет цукербринов.

– Кто такие цукербрины? – спросил Кеша, когда под креслом появились новые опции.

– Я при всем желании не могу ничего про них рассказать. Возможно, это просто оружие. Или что-то вроде служебных собак, натравленных на нас врагами человеческого рода.

– Кто эти враги?

– Не знаю. Не знаю ничего, кроме того, что они пришли непонятно откуда и превратили нас в зомби. Это происходило постепенно, и не только через порнографию. Насколько мне известно, впервые трех цукербринов посадили на мозговой выброс допамина в «Candy Crush» – в древности была такая игра, где надо было составлять тройные… Впрочем, на историю нет времени, да ты и не поймешь. Неважно. Они имеют другую природу, чем мы. Они бесконечно тиражируют себя и существуют столько раз, сколько умов им удается собой заразить. Кремниевые структуры были просто дверцей в наш мозг, стенобитной машиной, добровольно построенной людьми. Цукербрины – это как бы тройной вирус. Его можно уничтожить только вместе с тем, кто им заражен. Каждый раз, когда мне удается отправить на тот свет хотя бы одного порнозомби, вместе с ним отправляется в небытие и тройка цукербринов. Которые ничем не отличаются от цукербринов, правящих нашим миром. Получается, что одновременно их очень много – втрое больше, чем зараженных ими людей – и всего три. И нельзя сказать, что в одном месте копия, а в другом оригинал… Эта тайна превосходит наше разумение.

– Но почему с нами произошло такое? – прочел Кеша верхнюю опцию, когда Караев замолчал.

– В этом наша судьба. Мы просто овцы, Ке, безмозглые овцы. Кто-то стрижет нашу шерсть, кто-то ест наше мясо, а кто-то собирает наши кости… Но мы и не заслуживаем другого. После того, как мы отвернулись от Аллаха, в этой Вселенной не осталось никого, кто отвечает за наше страдание или уродство. Мы – статистика, взболтанная генераторами случайных чисел. Статистика, которая трясется от страха и надеется, что система ничего про нее не знает. Но системе не надо ничего про тебя знать, Ке. Это она делает тебя тем, что ты есть. Нет никакого злого гения, проклявшего твою душу.

– А у меня есть душа? – прочел Кеша верхнюю из выскочивших опций.

– Пусть это решают улемы, если они еще где-то сохранились. Но сам я думаю, что души кафиров потеряли божественную искру. Все просто. Ты рождаешься чистой флешкой – и на тебя в случайном порядке записываются фрагменты культурного кода, прилетающие из информационного пространства. В них больше не осталось ни слов Всевышнего, ни даже понятия о нем. Брызги говна из мирового вентилятора становятся твоей управляющей программой – и начинают определять твои поступки. А потом тебя за это милуют или казнят. Мир вливает в тебя свой гнойный тысячелетний яд, делающий тебя виновным перед тем самым миром, который его в тебя влил. А если ты виновен, чего ты можешь требовать? Да и кто будет требовать, если сегодня тебя самого закачивают тебе же в голову по проводам вместе с контекстной рекламой? Нет ни злодеев, ни извращенцев, есть только скрипты, послушно отрабатывающие одну строчку кода за другой. Ты стал просто исполняемым оператором, Ке. И все люди тоже. Когда я понял, что один смог выбраться из тюрьмы, мое предназначение стало мне кристально ясным…

Под креслом опять появились опции. Кешу все сильнее раздражали предсказуемые вопросы террориста – хотелось взять и спросить что-нибудь другое. Но было страшно.

– В чем же оно? – выбрал Кеша нижний вопрос.

– Я досконально знал, как работает система. Ей нужны были люди-администраторы, потому что иначе управлять другими невозможно. Человек беззащитен – но сама система была так же беззащитна передо мной, одним из ее доверенных лиц. Для цукербринов мы все – просто совокупность сигналов и метадаты. Много лет я тайно изучал, как подделывать эти электронные слепки, создавая фальшивые личности. Я учился заклинать систему на ее тайном языке – и одновременно искал зоны тени, куда не сможет проникнуть ее взор. Мне пришлось написать несколько уникальных веток кода, но в целом спрятаться от цукербринов оказалось не так уж сложно.

– Куда? – спросил Кеша и чуть напрягся, ожидая неведомого возмездия.

Такой опции вопроса не было – Кеша ошибся. Была опция «Как?» Но ничего страшного не произошло.

– Чтобы стать невидимым для системы, – ответил Караев, – надо вынуть из себя ее нервные окончания. Раньше достаточно было закрыть все аккаунты в социальных сетях и закопать смартфон в лесу. Сегодня это возможно только в том случае, если у тебя есть доступ к мозговой медицине. Необходимость извлечь фейстоп возникает иногда при заболеваниях мозга – а потом его корень проращивают заново. Такие операции делают медицинские автоматы – и ее можно устроить, послав в систему грамотно подделанный биометрический слепок. Именно это я и сделал. А когда ко мне вернулся нормальный человеческий рассудок, я различил тихий голос Аллаха, объясняющий, что делать дальше… Остальное было неправдоподобно просто.


2 комментария к записи “Любовь к трем цукербринам ( отрывок)”

  1. Интересно, для чего был этот второй отрывок из того же произведения? Для порчи первого впечатления?
    Вспомнил интересное наблюдение при посещении Канады.
    Первые две недели меня очень бесило всё вокруг. Всё было неправильно. А когда через 2,5 месяца я уезжал оттуда, оказалось, что неправильным было моё первоначальное Я.
    А потом я узнал, что время на стрелках часов любого спутника земли (даже если часы электронные) идёт по-другому из-за более слабой гравитации. маятник, пружины часов и даже электроны двигаются с другой скоростью.
    Время принятое на планете Земля по большей части совпадает у множества людей потому, что они находятся в зоне действия гравитационного поля земли, но всё же секунды и соответственно минуты - это принятый людьми эталон, подобный эталону метра, хранящегося в каком-то из музеев.
    Так вот веду я свою мысль к тому, что гравитационные поля планет, звёзд, чёрных дыр и так далее, движущихся вокруг нас (или мы вокруг них) постоянно меняясь не даёт возможность успеть написать то произведение, которое хотел написать автор.
    У меня был случай в молодости. когда я начал писать очень, очень красивое стихотворение, но не успел закончить. Девушка закончила делать уроки и мне пришлось дописывать стихотворение на следующий день.
    Получились “серебрянные башмачки” :xz: начало “белое”, конец- “чёрный”.

    Цитировать
  2. Хороший писатель Пелевин, но с каждым новым произведением, у меня, создаётся впечатление в охватываеющем его отчаянье. Наверное от того что егго голос=глас вопиющего в пустыне.

    Цитировать

Оставить комментарий

Вы должны быть авторизованы для публикации комментариев. Если Вы не зарегистрированы в сообществе, то это можно сделать тут.

Либо посетите наш форум и оставьте сообщение без регистрации.

Вы можете посмотреть наши интересные категории, если ещё их не посмотрели:
Избранное
Видео о конце света
Календарь майя - никаких тайн
Тайны и мифы
Космос и астрономия

Если забыли, Вы находитесь в статье: Любовь к трем цукербринам ( отрывок)